«Зима близко»: почему у Лукашенко сдают нервы?

Как показывают последние события, белорусское руководство так и не смогло в полной мере использовать выгоды от создания единого экономического пространства с Россией и от функционирования Евразийского экономического союза. Продолжающая разваливаться экономика, невнятная внешняя политика и падение авторитета минской переговорной площадки по Донбассу — все это самым болезненным образом стало сказываться на самочувствии властей республики, у которых, по всей видимости, уже начали сдавать нервы. Очередной кризис в белорусско-российских отношениях, который вот-вот готов выйти за пределы «спора хозяйствующих субъектов» — лишнее тому подтверждение.

Как известно, газовый спор Белоруссии и ОАО «Газпром», который пока не удалось решить ни при помощи переговоров, ни при прямом содействии Александра Лукашенко, уже не первый месяц является одним из главных камней преткновения в двухсторонних отношениях. Белорусская сторона уже задолжала российскому монополисту более $ 300 млн, и, похоже, платить по-прежнему не собирается. Дело в данном случае даже не столько в том, что Минск категорически не признает свой долг, считая себя вправе нарушать достигнутые ранее договоренности, сколько в том, что у Белоруссии попросту нет денег.

Формально у Минска есть три источника, откуда можно было бы попросить займ: Международный валютный фонд, Россия и подконтрольные ей финансовые институты, а также Китай. Однако недавние события показали, что рассчитывать белорусам по всей видимости придется только на свои силы. Например, последняя миссия МВФ в очередной раз не смогла добиться от Минска четкого ответа на свой вопрос о том, будут ли в республике проводить требуемые фондом реформы. Более того, белорусский президент лично потребовал у своих подчиненных не идти на поводу у банкиров, а предложение написать письмо на имя главы МВФ Кристин Лагард объявил «унизительным» и идущим вразрез с данными народу обещаниями. «Это унизительно не только для меня. Это унизительно в отношении нашего народа», — сказал он. Проще говоря, Александр Лукашенко отказался от предложенной МВФ модели реформирования социально-экономической структуры государства, побоявшись нарушить политическое спокойствие в стране. Это значит, что денег белорусам со стороны западных финансовых структур в обозримом будущем не видать.

Не менее печально для белорусских властей складываются и отношения с Китаем, куда в конце сентября уже девятый раз летал Лукашенко. Ничего конкретного, кроме улыбок, рукопожатий и множества «потенциальных проектов» и «договоров на сумму порядка $ 11 млрд», привезти домой белорусской делегации так и не удалось. Пекин не дал белорусам ни юаня, согласившись только «объединить и скоординировать стратегии развития двух стран». По словам белорусского посла в Китае Кирилла Рудого, «пока поставлена задача сформулировать совместную стратегию сроком до 2030 года». «Думаю, что к концу года удастся сформулировать такой свод, общую цель, согласовать ее с китайской стороной», — сообщил Рудый. Все остальное — лишь ничего не значащие меморандумы и договоры о намерениях, а живых денег как не было, так и нет. Брать же предлагаемые Поднебесной «связанные» кредиты в Минске уже не хотят, так как ими нельзя решить стратегический вопрос — латание дыр в бюджете.

Просить же денег у России, с которой в последние месяцы наблюдается довольно прохладные отношения, Минску пока не позволяет гордость. Тем более что в белорусской столице все еще надеются на получение в октябре очередного транша в рамках кредитной программы Евразийского банка развития. Правда, все $ 300 млн кредита придется отправить на поддержку убыточных предприятий и выплату зарплат, а заплатить «Газпрому» из этих денег, по всей видимости, не удастся. Поэтому и выходит, что платить Минску за газ ни сегодня, ни в ближайшее время нечем, а «зима близко». Все это и вынуждает руководство республики действовать как «загнанный в угол зверь», терять которому практически нечего.

После того, как Александр Лукашенко не привез в столицу китайских денег, власти страны пошли на довольно отчаянный шаг, решив «поиграть мускулами» перед Россией. Речь идет о весьма спорном и вызвавшем крайне негативную реакцию в Москве решении правительства Белоруссии резко повысить тариф на транспортировку российской нефти по своей территории. Как известно, в республике располагаются северная и южная ветки нефтепровода «Дружба», по которому идут экспортные поставки российской нефти в центральную и восточную Европу (около 50 млн т в год). Это направление стало особенно важным для России после украинского переворота: в 2014—2016 годах транзит по территории Украины и стран Прибалтики сократился практически на 65%, а по белорусской наоборот — вырос примерно на 30%. Поэтому россияне весьма щепетильно относятся к теме тарифов, которые белорусская сторона вдруг решила повысить. Согласно постановлению министерства антимонопольного регулирования и торговли Белоруссии от 28 сентября 2016 года № 30 (вступает в силу с 11 октября 2016 года), тарифы на транзит российской нефти по территории страны были увеличены в среднем на 50%. По имеющейся сегодня информации, плата России за транзит нефти через Белоруссию составляет около 10 млрд руб. в год, и подсчитать потери российских компаний и прибыль белорусов в будущем не составляет никакой сложности. При этом известно, что динамика тарифов регулируется межправительственным соглашением, подписанным после долгих переговоров в январе 2010 года. В соответствии с методикой, тарифы утверждаются по согласованию тарифными ведомствами России и Белоруссии до 1 февраля очередного года, а возможность внепланового роста тарифов возможна только «при существенных изменениях условий хозяйственной деятельности в случае наступления непредвиденных обстоятельств». Но и в этом случае такой шаг также должен быть согласован с «Транснефтью», которое выступает агентом российских компаний по оплате транзита, и российским правительством. Если договориться по величине тарифов не удалось, Белоруссия может повышать их на уровень среднегодовой инфляции плюс максимум 0,03%. Поэтому совершенно неудивительно, что самовольное и необоснованное увеличение тарифов вызвало крайнюю степень возмущения у российской стороны, для которой это событие стало полной неожиданностью. Впрочем, справедливости ради, необходимо отметить, что такого развития ситуации вполне можно было ожидать.

С одной стороны, действия белорусов — это ответная реакция на российскую несговорчивость и сокращение поставок нефти в республику, которые в Москве на официальном уровне связывают с белорусскими долгами за газ. Последнее уже привело к серьезным проблемам в экономике Белоруссии: по оценке главы белорусского правительства Андрея Кобякова, из-за уменьшения поставок в третьем квартале на 2,25 млн т произошло сокращению объемов промышленного производства страны и уменьшение ВВП на 0,3% (примерно на $ 150 млн). Если же, как было анонсировано 23 сентября пресс-секретарем «Транснефти» Игорем Деминым, Россия в четвертом квартале поставит в Белоруссию всего 3 млн т (на 0,5 млн меньше, чем в предыдущем), то по концу года республика получит только 18 млн т нефти вместо запланированных 23−24 млн т. Это серьезным образом ударит и по нефтеперерабатывающей отрасли, и по всей экономике страны. Поэтому белорусские власти и решили «взять быка за рога», и накануне очередного раунда переговоров по газу провести «блестящую» операцию по принуждению Кремля к компромиссу.

С другой стороны, как бы банально это ни звучало, белорусы решили не только напомнить Москве, что еще не все трубы в республике принадлежат России, но и использовать ситуацию, чтобы компенсировать свои потери в газовом противостоянии (то, что Минску придется в любом случае заплатить, вряд ли кто-то сомневается). Более того, повышение тарифов на транзит рассматривается белорусским руководством в качестве своеобразной разменной монеты. Если не удастся договориться о долге за газ, то новые тарифы могут быть предложены в качестве одного из инструментов соглашения: отмена повышения в обмен на долг. Эта незатейливая формула, по всей видимости, родилась в умах белорусских чиновников уже давно, и является фактически последним экономическим доводом в двухсторонних переговорах. В дальнейшем, если договориться не удастся, в ход пойдут уже политические инструменты, начиная от прямых обвинений в сторону руководства России, и заканчивая откровенным шантажом с угрозой выхода из всех нынешних интеграционных проектов.

Необходимо констатировать, что нынешние действия белорусских властей все больше стали походить на отчаяние. У Белоруссии практически не осталось никаких действенных доводов, чтобы доказать свою правоту в споре с Россией, а потому градус напряжения в ближайшее время будет только расти. Конечно, невнятная позиция по «белорусскому вопросу» со стороны Евросоюза, а также отсутствие интереса к республике со стороны Китая не позволят конфликту зайти слишком далеко, однако «загнанный в угол» Минск постарается изрядно попортить нервы Москве.

Павел Юринцев