Эстонские политики: кто ненавидит русских сильнее?

После первого шока уверенных в своей победе, но проигравших выборы центристов, всё политическое поле Эстонии забурлило, да так, что с начала марта не перестаёт сотрясать общество этого прибалтийского этнократического государства с моноэтнической идеологией.

В центре внимания оказалось не обсуждение того, с кем захочет верховодить в парламенте и формировать правительство победитель выборов, национал-либеральная Реформистская партия, и на каких условиях согласится с ней конкурент — тоже либерального толка Центристская партия, которую еще за неделю-две до выборов опросы прочили в победители.

Спасёт ли центристов ход конём?

Но ещё одним победителем можно считать и сравнительно молодую русофобствующую ультранационалистическую Консервативно-народную партию Эстонии (EKRE). К прежним 7 местам в парламенте она прибавила 12! Итого — 19. Мало кто на следующий день после выборов осознал это, поверив в предвыборные заверения всех партий о том, что «консерваторов-народников» ни при каких условиях не возьмут в коалицию. И потому казалось, что её так или иначе сформируют набравшие максимальное число депутатских мандатов реформисты (34 мандата из 101). И никого не удивило бы, если реформисты сразу предложили бы создать коалицию с центристами. Потому, хотя они и являются давними противниками в эстонской внутриполитической жизни, но при этом обе партии входят в Либеральный интернационал и европейскую партию — Альянс либералов и демократов за Европу (ALDE Party) и её фракцию в Европарламенте. Последнее в Эстонии малоизвестно, особенно русскоговорящей публике. В сумме эта коалиция получила бы солидное большинство — 60 голосов из 101.

Но центристы, к разочарованию политэлиты страны и радости русских и русскоязычных жителей, неожиданно отказались от такого альянса (реформисты — партия «буржуев и банкиров», не скрывающая свою русофобию). Сам лидер центристов и премьер-министр Юри Ратас сказал, что коалиционные переговоры с реформистами провалилась из-за их жёсткой позиции по налоговой реформе и требования немедленно перевести русскоязычное образование на эстонский язык. Это было бы выгодно только обеспеченным жителям и ущемляло бы русских и русскоязычных. Однако лидер реформистов Кая Каллас твёрдо стояла на своём. И тогда реформисты предложили войти в коалицию «отечественникам» — русофобской националистической партии (Isamaa Еrakond) и «розово-бежевой» Социал-демократической партии. Суммарно это обеспечило бы коалиции большинство в парламенте — 56 мест.

Казалось, дело сделано. Но грянул гром: параллельно центристы начали переговоры о создании своей коалиции, без реформистов. Если коалиция состоится, то формальные победители и впрямь останутся с носом. Правда, поговаривают, что центристы решили набить себе цену перед новой встречей с реформистами, так как и центристы не очень уверены, что их коалиция не станет упряжкой, состоящей из лебедя, рака и щуки. Да и обещание не сотрудничать с EKRE — нарушение предвыборного обещания.

Но переговоры начались и продолжаются весьма успешно. Партия Ратаса не только увела с переговоров с реформистами националистов из партии Isamaa Еrakond (12 мест), но и «соблазнила» тех самых истинных победителей — национал-консерваторов из EKRE (19 мест в парламенте). Это вызвало шок в обществе и особенно среди русского и русскоязычного населения, которое хорошо знает обе партии как откровенно русофобские. Суммарно с центристами (26 мест) они могут образовать коалицию с большинством голосов в парламенте — 57 мест!

Возможно, такой ход конём правления Центристской партии был сделан и в отместку за неожиданное для центристов их поражение на выборах. В Эстонии снова подвергают сомнению (и не без оснований) электронное голосование, особенно за счёт вдруг проявивших активность 50 тысяч граждан ЭР, уехавших на постоянное место жительство в другие страны (по итогам выборов перевес реформистов над центристами составил 32 тысячи голосов). Странно и то, что почти до последнего момента все опросы предрекали центристам победу. Ещё удивительнее, что у всех социологических фирм данные опросов по партиям более или менее совпадали с итоговыми результатами выборов, кроме, считающихся в Эстонии левыми партиями. Это проигравшие центристы и соцдемы.

Надо добавить, что желание центристов оставить в парламентской оппозиции формальных победителей — реформистов имеет ещё одно обоснование. Получив солидную прибавку голосов в парламенте (+4) те добились лишь символического роста поддержки избирателей: на предыдущих выборах — 27,7% проголосовавших, ныне — 28,9%. А вот у национал-консерваторов из EKRE поддержка взлетела с 8,1% до 17,8%! И ещё проведённый через десять дней после выборов социологический опрос показал, что за это время единственной партией, у которой баланс между числом новых членов и тех, кто её покинул, оказался положительным, оказалась EKRE (в три раза). У официальных победителей — реформистов этот показатель отрицательный (5,5 раза), равно как и у центристов (4,5 раза).

Наконец, это показывает, что волна национал-консерватизма, уже накрывающая весь мир и политическое поле Евросоюза, не стала исключением и для Эстонии. Учитывая политику президента США Дональда Трампа по расколу Евросоюза и его превращению в цивилизованную колонию Штатов, можно осторожно предположить, чью сторону держит американское посольство в Таллине. Недавно оно хвалило премьер-министра Юри Ратаса за осуждение недавних антисемитских оскорблений, хотя лидер центристов находится под мощным огнём местной критики за то, что связался с национал-консерваторами, кое-кто из которых не чурается и антисемитизма. То, что у Ратаса может быть влиятельный тыл, косвенно подтверждает такой факт. С представителями партий, начавших переговоры о формировании правительственной коалиции, согласились встретиться дипломаты ряда стран, в том числе России. Об уверенности Ратаса говорит и то, что он резко отозвался на призыв руководителя фракции АЛДЕ в Европарламенте Ги Верхофстада отказаться от формирования коалиции с участием одиозной EKRE. При этом тот сравнил эту партию с фашистскими режимами Европы. Ратас не побоялся тут же назвать это «вмешательством во внутриполитическую жизнь Эстонии».

Почему общество «раздваивается»?

И что тут началось! Столько лжи и грязи в политической жизни Эстонии ещё не видели. Игра ведётся в одни ворота, и, что примечательно, впервые политики-националисты бросились хором обвинять в нацизме русофобскую партию EKRE. Притом обвиняющие делают акцент на риторике EKRE, которая ещё не успела показать себя в деле. А вот сами критики уже почти тридцать лет пестуют русофобское государство с более или менее явными naziоналистическими «прибамбасами».

Впрочем, ситуация воспринимается как дежавю. Перед выборами партия Eesti 200 разместила в центре Таллина на трамвайной остановке два плаката: в одном конце — «Здесь — эстонцы!», в другом — «Здесь — русские!». Разразился скандал: политики-националисты всех мастей бросились отрицать сегрегацию, хотя всем было ясно, что плакаты рассказали о реальности дискриминации по этническому признаку. На это и хотела обратить внимание общественности новая партия, по-своему ищущая пути к взаимопониманию эстонцев и неэстонцев. Eesti 200 ставит целью эстонизировать русских, но в «товарищеской атмосфере». К ней приглядывались и русские/русскоязычные избиратели. До скандала Eesti 200 имела 7% поддержки, то есть могла пройти в парламент (проходной балл — 5%). Однако хлёсткая критика СМИ и других партий, увидевших в новичке вполне серьёзного противника, сделала своё дело — партия набрала всего 4,5% голосов и в парламент не прошла. Но чем бы ни объясняли появление во внутриполитической жизни Эстонии публичной критики naziонализма (да ещё и озвучиваемой такими же националистами), страна сделала пусть неосознанный, но важный шажок в сторону взросления, то есть «девальвации» ценностей государства-этнократа с моноэтнической идеологией.

И вот после выборов грызня националистов повторилось, но в куда больших масштабах. Этот симптом невольно обнажили «самые свободные в мире» эстонские СМИ, поскольку все они давно стали «придворными», то есть рупором правящего в Эстонии политического закулисья, где тон задают реформисты, ориентирующиеся на силы, отстаивающие глобалистские подходы и либеральные взгляды на устройство мира. Они ставили на Хиллари Клинтон и сегодня не рады Дональду Трампу.

С EKRE всё наоборот. Они евроскептики (критикуют даже НАТО), радикальные противники миграционной политики Евросоюза, выступающие против абортов и за сохранение традиционной семьи и национальных традиций. Их консерватизм во многом объясняется идеологией той части эстонского населения, которая в меньшей степени, чем предприниматели и средний класс, ощутила улучшение жизни.

Показательно, что в избирательных округах, на территории которых уровень жизни низкий, победили центристы (там, где доминирует русское и русскоязычное население) или партия EKRE (там, где преобладает эстонское население). Вот она, точка взаимного притяжения этих партий. Самые зажиточные регионы отдали голоса реформистам. Так что региональное социальное расслоение определённо способствовало как духовному расколу общества, так и влиянию отдельных партий в реальной политике.

Наверное, именно поэтому сторонники EKRE по сей день видят причины ущербности происходящего в том, что прозападный эстонский политический бомонд, вступив в Евросоюз, отказался от значительной доли суверенитета, а также от национальной валюты — кроны. Также национал-консерваторам присуще (с атавизмами трайбализма) мировоззрение романтиков-младонационалистов периода Поющей революции (1989−1991 годы). Они не то что не воспринимают изменившийся мир — просто в отличие от реформистов и их сторонников, которые рады растворению Эстонии в мировом глобализме, трепетно отдают приоритет всему национальному. Потому партию EKRE сторонники Евросоюза иногда называют сепаратистами и русофобами.

Ещё один нюанс. И сегодня всё эстонское общество страдает комплексами национальной неполноценности, которые объяснимы многовековым чужеземным гнётом (семь веков тут хозяйничали немецкие бароны). Отсюда и запоздалое, зато в сжатые сроки, а потому ещё и турбулентное становление независимости Эстонии, несовершенство государственности. Отсюда и ксенофобия — по этому показателю Евростат отводит Эстонии одно из ведущих мест в Евросоюзе.

Если русофобствующие национал-консерваторы из EKRE, мировоззрение которых связано с хуторской ментальностью, не отличаются политкорректностью в национальном вопросе и часто высказываются по-крестьянски открыто и вульгарно, то «цивилизованные» реформисты поступают точно так же, а может и круче, только подальше от посторонних глаз, в узком кругу единомышленников.

Русофоб русофоба видит издалека

Возникшее межnaziоналистическое противостояние прежде всего характеризуется лавиной компромата на партию EKRE и центристов. Его вытащили из шкафов враги и соперники, которых не волнует вред от вульгарного naziонализма EKRE, они не хотят уступить власть мужицкой партии-нуворишу.

Председатель партии EKRE, в прошлом посол ЭР в России Март Хельме провозгласил лозунгом партии «Эстония для эстонцев!», который в последнее время был заменён на новый: «За Эстонию!» (Eesti eest!) Как-то он назвал живущих в Эстонии русских «раковой опухолью». Он же посчитал угрозой для Эстонии «пятую колонну», состоящую из мифических 5000 русских парней, готовых выступить против Эстонии.

Немало «чёрных меток» предъявлено и сыну Марта Хельме — председателю парламентской фракции EKRE Мартину Хельме. Вспоминая гестаповское по жестокости подавление русского бунта, возникшего после демонтажа в 2007 году «Бронзового солдата», он заметил: «Лишь один раз удалось ударить тиблу дубинкой, но хотя бы не всухую» (Тибла — оскорбительное наименование русских. — Авт.).

Председатель молодежного крыла EKRE Руубен Каалеп, избранный в парламент: «При выдаче доступа к государственным тайнам неэстонскость следует рассматривать, как затрудняющее обстоятельство, требующее дополнительной проверки на лояльность». Когда центристы предложили продлить зимние школьные каникулы до 7 января — православного Рождества, то консерватор Хенн Пыллуаас посчитал это русификацией.

Свежеиспечённый депутат парламента от партии EKRE Урмас Рейтельманн несколько лет назад, занимая важный пост в подведомственной Силам обороны ЭР добровольной военизированной организации Kaitseliit, написал: «В Эстонии паразитируют 300 тысяч тибл, которые не адаптировались здесь, и можно ли сделать людьми эти миллионы рвущихся сюда ленивых тараканов?»

Досталось и Юри Ратасу с центристами. Секретарь по зарубежным связям Реформистской партии Айрис Мейер: «Неужели на самом деле Эстония такая, какой её все это время пытался представить Кремль — фашистская?». Бывший премьер-министр реформист Таави Рыйвас обращается к Ратасу: «Ты хочешь войти в историю, как премьер-министр, который положит конец либеральной демократии в Эстонии?». Министр внутренних дел ЭР социал-демократ Катри Райк: «Центристская партия и EKRE — два сапога пара?». Бывший министр иностранных дел ЭР социал-демократ Марина Кальюранд: «И мы сделаем всё от нас зависящее, чтобы Центристская партия, EKRE и „Отечество“ не смогли сформировать правительство».

А теперь — образцы русофобии уже из уст тех, кто ныне порицает за неё партию EKRE. Примечательно, что эти выступающие до выборов не то что не критиковали EKRE, а молчанием только поощряли тех к радикальным заявлениям и выступлениям.

Комментируя выступление по Эстонскому ТВ министра социальных дел ЭР, социал-демократа Евгения Осиновского, возглавлявший в разные времена четыре министерства видный реформист Юрген Лиги написал в Facebook: «Осиновского отличает отсутствие корней (намёк на то, что он приезжий. — Авт.) и невежество… Он говорит, что нельзя обвинять советскую власть, он-де сам всё исправит. Он, сын иммигранта из розовой партии, должен вести себя очень осторожно». Тот же Лиги, намекая на влияние русских из СССР на Эстонию: «Официальные импортёры культуры уничтожали культуру и не видели разницы между праздничным платьем и ночной сорочкой, ванной и сортиром».

Привязанность к нацистской символике демонстрировал бывший министр юстиции и министр культуры реформист Рейн Ланг. Свой день рождения он отметил в Тарту в пивном баре Püssirohu, где стену украшал громадный красный стяг с чёрной свастикой в белом круге по центру. Виновник торжества оправдывался тем, что это, мол, декорация к театральному спектаклю о гитлеризме, разыгранному в баре в его честь.

22 мая 2006 года министр внутренних дел Эстонии Калле Лаанет (сегодня — реформист) заявил, что полиция не будет охранять памятник от вандалов, а премьер-министр, лидер реформистов Андрус Ансип сказал, что «стоящий на Тынисмяги Бронзовый солдат является символом оккупации, и его давно следовало снести». В итоге председатель Реформистской партии Ансип вместе с министром обороны, членом националистической партии Isamaaliit ja Res Publica Яаком Аавиксоо привели страну в 2007 году к серьёзному межэтническому кризису. А организатор гестаповской по жестокости расправы с протестовавшей в «Бронзовую ночь» русской и русскоязычной молодёжью, тогдашний глава МВД республики Юри Пихль заявил: «Применение силы было необходимо для защиты прав человека». Мать убитого в ту ночь гражданина РФ Дмитрия Ганина вспоминает, как Пихль, усмехнувшись, посетовал: мол, досадно, конечно, что так произошло, но потери невелики: всего один убитый.

Будучи евродепутатом, в прошлом один из лидеров центристов Сийри Овийр категорически опровергла участие эстонцев в Холокосте. Напомним, в своём отчёте для Берлина за 1941 год об организации физического истребления евреев и прочих «нежелательных» элементов бригадефюрер СС, командир айнзатцгруппы, А и начальник ЗиПо и СД Рейхскомиссариата Остланд Франц Вальтер Шталекер указывал: «Полиция безопасности сразу после захвата города формировала добровольные отряды из надёжных граждан… Они выполняли свои обязанности под нашим руководством довольно успешно».

Вся эта информация даёт ясное представление о том, что кто бы кого не обвинял в национализме, обе стороны мало чем отличаются друг от друга — что авторы пещерных высказываний и любители цитировать Mein Kampf из EKRE, что с виду европеизированные политики Реформистской партии, демонстрирующие привязанность к свастике. Это иллюстрируют ещё два примера. Во время президентских выборов 2016 года заместитель председателя EKRE Мартин Хельме заявил, что одной из главных проблем бывшего министра иностранных дел социал-демократа Марины Кальюранд как кандидата в президенты ЭР является её русское происхождение. В свою очередь, сама Кальюранд, отвечая на вопрос: «Вы Яну Тоом и Михаила Кылварта (оба — известные „русские“ центристы) назвали бы патриотами Эстонии?», ответила: «Не по всем критериям… Бороться за то, чтобы и русский язык был официальным языком в Эстонии, по-моему, неверно».

Прагматичный подход к вопросу о союзничестве с националистическими партиями EKRE и Isamaa Erakond изложил порталу Baltnews.ee известный политик Яак Аллик: «Выборы выиграли правые партии. Я не вижу в них разницы, например, в отношении к русскоязычному образованию, вопросам гражданства и отношений с Россией. Нет никакой разницы между политикой реформистов, партии Isamaa Erakond и EKRE, и поэтому союз правых партий был бы логичным. Но если реформисты не хотят такую коалицию, то коалиция из Центристской партии, EKRE и Isamaa Erakond — самый логичный путь, поскольку защищать интересы своих избирателей лучше, имея позицию премьер-министра, чем играть позицию „второй скрипки“ с Партией реформ».

Димитрий Кленский