«Шиес-истерия»: в Коми изготовили мусорную копию с картины Мунка «Крик»

EADaily начинает новую рубрику из коротких комментариев на тему «революционной» Шиес-истерии, продуцируемой русской интеллигенцией образца 2019 года.

* * *

На днях жительницы Коми Вера Сидорова и Кристина Овсянкина представили изготовленную ими вольную копию с картины норвежского художника-экспрессиониста Эдварда Мунка (1863−1944) «Крик» 1893 года. Картина хранится в Национальной картинной галерее в Осло. Если свою картину «Крик» Мунк написал маслом, темперой и пастелью, то Вера и Кристина из Сыктывкара изготовили копию с Мунка мусором. Вместо красок на полотно легли пластиковые обертки продуктов.

«Шиес-логика» здесь такова: пластиковые упаковки не поддаются переработке, поэтому должны быть приняты в художественный оборот.

Один из авторов картины — Кристина Овсянкина — демонстрирует на этот счет свою горячечную логику:

«Назрела необходимость реформ, касающихся переработки мусора, раздельного сбора и производства неперерабатываемых материалов. В картине в большинстве своем использованы как раз такие материалы».

По слухам, циркулирующим в сети, девушки — авторы копии с Мунка экспериментируют с идентичными мусору запахами, которые должна будет издавать их картина на будущих биеннале в Европе.

Мусором «оно, конечно, способнее! — воскликнул Остап. — А Рубенс-то с Рафаэлем дураки — маслом старались. Мы тоже дураки, вроде Леонардо да Винчи. Дайте нам желтой эмалевой краски»…

В продвигающем шиесизацию всей страны архангельском издании 29.ru пишут о творческих побуждениях двух девушек из Сыктывкара:

«Вера и Кристина следят за ситуацией на границе Архангельской области и Республики Коми и переживают за активистов на Шиесе».

А пока что мусорная копия с Мунка помещена ими под Сыктывкаром в некую «лаунж-зону». По-видимому, под последней на современном новоязе обозначается некий лагерь шиеснутых творческих коми-интеллектуалов.

Очевидно, что выбор Верой и Кристиной норвежца Эдварда Мунка в качестве оригинала для своего творческого мусорного эксперимента обусловлен включенностью области Коми в трансграничный норвежский Баренц-регион (БЕАР). Молодые художницы явно рассчитывают посредством Мунка прорваться к поддержке их творчества норвежским Баренц-секретариатом. Здесь девушкам из Коми нужны творческие партнеры из Норвегии, готовые оплачивать, а потом осваивать их мусорный художественный метод и стиль.

Поэтому ждем от Веры и Кристины дальнейших творческих экспериментов с коллегами из Норвегии в том же направлении — типа изготовленных из прессованного мусора копий с монументов знаменитых норвежцев — Руаля Амундсена и Фритьофа Нансена.

* * *

«Годы страданий начались с тех пор, когда в город приехал новый художник — Феофан Myхин. Первая его работа вызвала в городе большой шум. Это был портрет заведующего гостиничным трестом. Феофан Мухин оставил станковистов далеко позади. Заведующий гостиничным трестом был изображен не масляными красками, не акварелью, не углем, не темперой, не пастелью, не гуашью и не свинцовым карандашом. Он был сработан из овса. И когда художник Мухин перевозил на извозчике картину в музей, лошадь беспокойно оглядывалась и ржала.

С течением времени Мухин стал употреблять также и другие злаки. Имели громовой успех портреты из проса, пшеницы и мака, смелые наброски кукурузой и ядрицей, пейзажи из риса и натюрморты из пшена.

Сейчас он работал над групповым портретом. Большое полотно изображало заседание окрплана. Эту картину Феофан готовил из фасоли и гороха. Но в глубине души он оставался верен овсу, который сделал ему карьеру и сбил с позиций диалектических станковистов".

Ильф и Петров. «Золотой теленок».