Верховный суд Ингушетии в тейповом вопросе пошел против Евкурова

Верховный суд Ингушетии оставил без удовлетворения требование Минюста республики о ликвидации общественной организации «Совет тейпов ингушского народа». Специалисты Минюста указали на полтора десятка нарушений в уставных документах организации и на этом основании требовали принятия решения об отмене регистрации Совета тейпов. В высшей судебной инстанции республики, рассмотрев претензии Минюста к Совету тейпов, сочли их несущественными и в удовлетворении иска отказали.

Требование ликвидации Совета тейпов исходило не от Минюста Ингушетии. Как пишет «Коммерсант», в администрации главы Ингушетии Юнус- Бека Евкурова выразили недовольство решением Верховного суда республики и намерены обжаловать его. Из этого следует, что намерение ликвидировать Совет тейпов явно исходило от главы Ингушетии, а Минюст выполнил служебную функцию.

В Совете тейпов корреспонденту EADaily объяснили причину, которая толкнула Евкурова к решению ликвидировать организацию. Совет был изначально создан в 2009 году как структура при аппарате главы Ингушетии с целью решать внутритейповые проблемы вроде кровной мести, хозяйственных споров внутри тейпов и между разными тейпами — одним словом, выполнял функцию третейского суда. Совет также занимался профилактикой преступности и джихадистских террористических настроений среди молодежи. С этими задачами структура справлялась успешно, о чем заявлял ранее сам Евкуров.

В конце 2015-го — начале 2016-го года, когда Евкуров выразил намерение отправить в отставку главу Духовного управления мусульман Ингушетии Ису Хамхоева, Совет тейпов поддержал намерение Евкурова. Чем вызвал недовольство у альтернативной организации — «Совета тейпов ингушского народа» (СТИН) которая, в отличие от аналогичного Совета при главе, существует на общественных началах и действует в ряде вопросов как оппозиционная политическая структура. В СТИН заявили, что поведение Евкурова по отношению к Хамхоеву у них и у остальных ингушей вызывают «непонимание, сожаление и возмущение». Совет тейпов, действующий при главе Ингушетии, за свою «провластную» позицию в плане Хамхоева был обвинен СТИН в узурпаторстве и предательстве интересов ингушского народа.

«Только лица находящиеся в Совете тейпов при главе республики по высочайшему соизволению, а не в результате делегирования от своих тейпов, могут в угоду властям, в нарушение этики ингушского народа и воспитанного веками уважения общества к проповедникам ислама, наконец, в нарушение законов нашего государства, предъявлять к священнослужителям такие требования. Впрочем, чего ждать от Совета тейпов, который находится «при»? (указание на титулатуру — «Совет тейпов при главе Республики Ингушетия»), — говорилось в заявлении СТИН.

Представитель независимого СТИН Багаудин Хаутиев на днях уточнил, что его структура была создана примерно полтора года назад членами «провластного» Совета тейпов, которые решили вести самостоятельную политику. «Тем более, что и общественность, и население республики высказывали недовольство тем, что такой авторитетный по своей значимости орган имеет приставку „при“ и в основном имеет провластный характер», — цитирует Хаутиева OnKavkaz.

Деятельность СТИН по факту была параллельной «провластному» Совету тейпов, была широко известна в республике и пользовалась поддержкой. При этом СТИН долго был незаконной структурой, так как Минюст Ингушетии долго отказывал ей в регистрации. СТИН получил права общественной организации только в 2016 году. К тому времени в СТИН перешло большинство старейшин, которые ранее состояли в Совете тейпов при главе Ингушетии.

Как заявил «Коммерсанту» представитель СТИН Малсаг Ужахов, к тому времени Совет тейпов при главе Ингушетии из-за раскола и ухода из организации авторитетных старейшин превратился в структуру, которая существует только на бумаге. В тейповой политике в Ингушетии возникло двоевластие: один Совет тейпов при главе Ингушетии, другой — независимый, но более авторитетный. Евкуров заявлял, что «двух Советов» в Ингушетии быть не может, нашел выход в ликвидации оппозиционного по факту Совета. Поскольку организация была зарегистрирована в Минюсте Ингушетии, ее было решено ликвидировать через суд.

Трения между СТИН и Евкуровым происходили в течение всего периода существования организации — полутора лет. «Первый конфликт между Советом и властями республики возник в декабре 2014 года, — сообщает „Коммерсант“. — Тогда представители тейпов выступили с публичным требованием привлечь к ответственности руководство Центра по противодействию экстремизму (ЦПЭ) республиканского МВД за пытки задержанного по подозрению в хранении оружия местного жителя Магомеда Аушева. Это вызвало недовольство главы Ингушетии». Но более существенные претензии у Евкурова появились к СТИН по другим поводам. Первый — СТИН в прошлом году призывал ингушей оказывать противодействие планам Евкурова отправить в отставку муфтия Ингушетии Ису Хамхоева (в конце мая прошлого года Евкуровым было принято решение фактически распустить действующий состав муфтията Ингушетии, заменив его другой структурой). Вторым поводом стала позиция СТИН по поводу Пригородного района Северной Осетии, который до 1944 года входил в состав Ингушетии. В ноябре прошлого года активисты этой организации направили в местный парламент предложения принять закон, устанавливающий административные границы республики по состоянию на 1925 год — тогда в составе Ингушетии был Пригородный район, ныне входящий в состав Северной Осетии. «Глава республики очень резко отреагировал на эту инициативу и сразу же отдал распоряжение запустить процесс отмены регистрации независимого Совета тейпов», — рассказал «Коммерсанту» один из активистов СТИН Магомед-Рашид Плиев.

Позиция СТИН насчет Северной Осетии и осетин выражается, в частности, в том, что каждый год 30 октября — в день начала осетино-ингушского конфликта 1992 года — руководство организации требует выявить и наказать организаторов. Зачинщиками конфликта в СТИН считают руководство тогдашней Северной Осетии, российских военных и чиновников из Москвы. По мнению СТИН, конфликт 1992 года был актом геноцида ингушского народа, осуществленного осетинскими боевиками при поддержке российских войск.

Как считают в организации, спустя более 20 лет «преступления против ингушского народа продолжают осуществляться». EADaily цитирует соответствующее заявление СТИН: «На процесс урегулирования конфликта, ежегодно из федерального бюджета выделяются крупные суммы денег, потоки которых находятся под контролем чиновничества, как федерального, так и регионального. Урегулирование превратили в форму бизнеса, и ни под каким предлогом терять, денежные средства, которые они успешно осваивают, ясное дело, не желают. Закон Российской Федерации „О реабилитации репрессированных народов“ предан забвению. Отменить не могут, выполнять не желают. Но рано или поздно российские власти осознают что они натворили на Северном Кавказе и будут вынуждены снять с повестки дня вопрос взаимоотношений двух соседних народов „на основе справедливости и законности“. Пригородный район, де-юре уже находится в составе Ингушетии».

«Для Евкурова, который является по факту человеком Москвы и заявляет, что настроен на рабочий и дружеский формат отношений с нынешним руководством Северной Осетии, такая позиция независимого Совета тейпов враждебна и категорически неприемлема», — сообщил корреспонденту EADaily источник в столице Ингушетии Магасе. — Но игнорировать явную популярность в Ингушетии независимого Совета тейпов Евкуров также не станет. Он попытался решить вопрос с Советом тейпов через суд. Как видим, безуспешно: по букве закона, Совет тейпов ничего не нарушил".

Северо-Кавказская редакция EADaily