Россия вооружает Азербайджан: особое мнение Армении без Карабаха

Недовольство Армении в связи с российскими поставками оружия Азербайджану принимает всё более выраженный характер. Официальный Ереван уже прямым текстом стал выговаривать Москве свои претензии по этому поводу. Былые намёки армянского руководства и робкие тексты «придворных политологов» закавказской республики сменились на достаточно жёсткие упрёки. В этом можно было убедиться, ознакомившись, например, с недавним интервью главы МИД Армении Эдварда Налбандяна агентству РИА Новости.

Аргументация Еревана понятна. Милитаризация Азербайджана российским союзником в повышенно конфликтогенном регионе — прямая дорога к эскалации ситуации в Нагорном Карабахе. До так называемой «четырёхдневной войны» в зоне карабахского конфликта (2−5 апреля 2016 года) Москва приводила успокаивающие Ереван контраргументы с акцентом на то, что «всё под контролем». Оказалось, это далеко не так. Приобретаемые Азербайджаном у России ударные системы всё же были задействованы в те дни апрельской эскалации. По сути, иного и быть не могло, ибо по факту арсеналы наступательных вооружений и военной техники (ВВТ) азербайджанской армии на 85−90% состоят из советской/российской продукции.

Баку уже давно перешёл к приобретению у Москвы сугубо ударных систем, закрыв «оборонительную главу» оружейного импорта ещё несколько лет назад, когда приобрёл комплексы ПВО С-300, «Тор-М2Э» и другую технику борьбы с воздушными целями. Примерно с 2011 года Баку приступил к плотному освоению интересующей его продукции из наступательной линейки российского ОПК. И до сих пор делает основную ставку на российского поставщика.

Таким образом, времени у Армении было в избытке, чтобы довести до России свои недовольства. Однако делается это только в несколько последних месяцев, после «боевой четырёхдневки» в Карабахе, не считая некоторых былых заявлений армянского руководства, большей частью намекательного свойства. Так, в марте 2015 года президент Армении Серж Саргсян обозначил «проблему» следующим замысловатым образом: «проблема в том, что стоящий на границе (линия соприкосновения армянских и азербайджанских войск — EADaily) армянский солдат понимает, что его пытаются уничтожить из российского оружия».

Возникает вопрос, почему Ереван именно на текущем отрезке и в неприсущей ему (что касается «резвого» тона в сношениях с Москвой) принципиальной манере стал выговаривать свои обиды. Тому есть ряд объяснений. Прежде всего, сказываются ожидания в связи с приближением годовщины апрельской эскалации. На 2 апреля к тому же выпадает дата голосования на весьма важных для правящей в Армении партии парламентских выборах.

Почти синхронно с откровениями главы армянского внешнеполитического ведомства по оружейной теме в беседе с российским информагентством президент Саргсян провёл оперативный сбор командного состава ВС республики. Одной из ключевых установок армянского главнокомандующего стала необходимость поддержания баланса сил в зоне карабахского конфликта. Президент так и сказал, обращаясь к генералитету страны: давайте обсудим наши планы «на предстоящие два-три месяца». Не дать противнику шанса на новую масштабную дестабилизацию в регионе с учётом вступления внутриполитических сил Армении в достаточно жёсткую предвыборную борьбу — основная мысль, которую президент и по совместительству лидер правящей Республиканской партии Армении ретранслировал на внешний круг через организованное 20 февраля мероприятие. Подтекстом, причём с отчётливым месседжем Москве, проходит вопрос о целесообразности дальнейшего оснащения Азербайджана современным наступательным вооружением, когда ситуация в регионе, именно с подачи Баку, остаётся крайне хрупкой.

Азербайджан фактически торпедирует достигнутые в прошлом году (на майской встрече в Вене и в ходе саммита трёх президентов 20 июня в Санкт-Петербурге) договорённости по деэскалации на карабахской передовой. Президент Ильхам Алиев не придерживается ранее данных обещаний ни по части создания механизма расследования нарушений режима прекращения огня вдоль линии соприкосновения армянских и азербайджанских сил, ни в вопросе расширения наблюдательной миссии ОБСЕ в зоне конфликта. Баку выставляет неприемлемые для Еревана условия на пути реализации данных договорённостей. Отсюда ещё один аргумент армянского руководства: поставки ВВТ стороне, которая демонстрирует подобное пренебрежение уже к самым начальным этапам политического урегулирования, убеждают её в «правильности» выбранного алгоритма на эскалацию. Получается, Россия продолжает накачивать Азербайджан ударными системами, параллельно не предпринимая реальных усилий, дабы склонить Баку к выполнению договорённостей, достигнутых в том числе и при самом активном посредничестве Москвы. Одной рукой вооружаем, другой — придерживаем наиболее вероятного зачинщика масштабных боевых действий. Первое делается с завидной последовательностью, в то время как шаги по сдерживанию Азербайджана — большей частью по инерции, если не сказать, по остаточному принципу.

В Баку вопрос с «престолонаследием» фактически решён. Выбранная семьёй Алиевых «формула власти», когда две высшие государственные должности максимально сближены в любых смыслах, одним из последствий обещает ужесточение военной риторики с Апшеронского полуострова. Ильхам Алиев сейчас будет больше настроен на достижение определённости на карабахском направлении, перед тем как делегировать полномочия своей супруге. А, как известно, на Кавказе не принято перекладывать принятие судьбоносных решений на женские плечи. Поэтому, в сумме с относительно стабилизировавшимися ценами на нефть и подавлением остатков любой серьёзной оппозиции изнутри, желание Алиева «определиться» с Карабахом может стать первостепенным. В нынешних условиях и в обозримой перспективе это может быть только новая война. «Саудовская Аравия» Южного Кавказа иного алгоритма «решения» конфликта в упор не видит.

Ещё одна причина нынешнего акцентирования Арменией оружейной темы имеет вполне конкретную подоплёку. Между Россией и Азербайджаном идут активные переговоры по новым военным контрактам, которые бы сняли с Баку тревогу после резонансной поставки Армении российских оперативно-тактических ракетных комплексов «Искандер-Э». Как можно понять, пока эти переговоры не вышли на заключительные этапы, но сам факт проведения российско-азербайджанских межправительственных консультаций с подключением «флагманов» отечественного ОПК явно напрягает Армению. Визит вице-премьера Дмитрия Рогозина в Баку под занавес 2016 года настраивает армянскую сторону не на самые оптимистичные ожидания.

Симметричная поставка Азербайджану «Искандеров» в настоящее время выглядит абсолютно нереальной. Но «компенсация» азербайджанским партнёрам в виде повышения общей огневой мощи их вооружённых сил со стороны России вполне возможна. Продавать Баку ударные системы дальностью 300 км и выше, как бы этого не хотелось платёжеспособному закавказскому заказчику, довело бы всю и без с того взрывоопасную ситуацию в регионе до критической точки. Азербайджан сейчас усиленно изыскивает симметричный ответ на армянские «Искандеры» за периметром его военно-технического сотрудничества с Россией. Например, в Пакистане. Но и повышение огневой мощи азербайджанской армии, до 80% боевых частей которой сосредоточены на карабахском направлении и на непосредственной границе с Арменией, вновь может поставить Ереван в невыгодное положение. Придётся как-то реагировать, однако после «Искандеров» и с учётом хронического отсутствия в армянском бюджете свободных средств (даже при известном расчёте с союзником за поставляемое оружие по внутрироссийским ценам) совсем не понятно, как это делать.

Признаемся, во многом армянские аргументы по части контрпродуктивности для мира и стабильности на Южном Кавказе российских поставок ВВТ Азербайджану не поддаются опровержению. На самом деле, баланс сил в регионе с таким избыточно высоким уровнем милитаризации поддерживать сколь угодно долго возможно лишь теоретически. Практика же свидетельствует об обратном, особенно в принимающем затяжной характер военно-политическом противостоянии Армении и Азербайджана.

Вместе с тем, Еревану не следует ожидать от Москвы того, чтобы она была «большим католиком, чем Папа римский». Поясним, нашу мысль. Да, на определённых этапах Россия уделяет интересам своего ОПК большее внимание, чем неукоснительному следованию внешнеполитическому приоритету на поддержание баланса сил в регионе карабахского конфликта. Ничего не поделаешь, такова реальность, с которой мы, конечно, не предлагаем раз и навсегда смириться Армении. Но апелляция к этической стороне вопроса, выражение обид в «прямом эфире» не обещает Еревану ничего хорошего. Странно, когда в армянской столице ждут от Москвы полной солидарности в том же деликатном оружейном вопросе, при этом не предпринимая решительно никаких шагов, кроме постепенно исчерпывающего себя стремления к сохранению нынешнего статус-кво. Армения не идёт на официальное признание независимости Нагорного Карабаха, не заявляет о намерении объединить две армянские республики в одну государственную целостность, соглашается с тем, что определение статуса Нагорного Карабаха является предметом переговоров с Азербайджаном. При этом ровным счётом не делается ничего, помимо пустых деклараций, чтобы вывести Республику Арцах (такого название непризнанной Нагорно-Карабахской Республики согласно принятой на днях на референдуме новой Конституции) из состояния «провинции», лишённой голоса в переговорном процессе.

Возникает вопрос, почему для Москвы интересы «карабахской провинции» Армении должны преобладать над интересами того же российского ОПК? Винить Кремль в периодической коммерциализации отношений с Азербайджаном в ущерб военно-политическому союзу с Арменией, конечно, не возбраняется. Это даже нужно, ибо только откровенным разговором можно понять чаяния друг друга. Вместе с тем надежды на то, что трудные, но необходимые шаги за Ереван сделает кто-то другой, чреваты новыми потерями и неиспользованными шансами. Тем более не понятно, когда при контактах на высшем политическом уровне наболевшие у Еревана вопросы не поднимаются, а для этого выбирается медийная площадка.

Россия вносит незаменимый вклад в обеспечение безопасности Армении по всему периметру её внешних границ. Россия выступает гарантом неприкосновенности территории закавказского союзника перед лицом любой угрозы извне. Карабах в очерченные армяно-российскими соглашениями в военно-политической сфере границы не входит. Принцип «гарант моего гаранта — мой союзник» не действует, у Москвы перед Степанакертом никаких обязательств нет. Они могут возникнуть лишь в случае присоединения (или, если угодно, воссоединения) Арцаха к Армении. До тех пор пока данный сценарий, который нам видится единственным способом обеспечить справедливое решение конфликта и долгосрочный мир в регионе, не запущен по инициативе Еревана, упрёки в сторону Москвы не будут срабатывать. Карабах остаётся для России ценным ресурсом, например, для «привязки» Азербайджана к себе. Между тем, хорошо это или плохо, этично или неэтично, но непризнанный Арменией и не вставший на путь присоединения к ней Карабах будет и впредь для России непонятной «армянской провинцией», на которую претендует Азербайджан.

Вячеслав Михайлов, специально для EADaily