Приднестровье: когда замолкли миномётные расчёты

Полтысячи погибших, сотня пропавших без вести — таков печальный итог происходивших летом 1992 года боестолкновений в Бендерах между приднестровскими повстанцами и молдавской армией. Ровно четверть века минуло с тех пор. Приднестровский конфликт — это донбасская война в миниатюре, ведь проблематика та же — борьба с оружием в руках за русскую идентичность. Да и хватает персонажей, отметившихся тогда в Бендерах и появлявшихся в последние годы на мятежном Донбассе — Стрелков, Бородай, Антюфеев, Лимонов, Шурыгин. Донбасс по-прежнему громыхает и полыхает, а вот в Приднестровье давно уже замолкли миномётные расчеты. Посему считаю нужным рассказать о жизни непризнанной республики, пережившей геноцид, гражданскую войну и все тяготы существования пророссийского анклава.

Из Тирасполя в Бендеры по маршруту № 19 идёт старенький троллейбус ЗиУ-9. Впереди салона виднеются надписи на белорусском языке: «ЗАПАСНЫ ВЫХАД. Выцягнуць шнур. Выцiснуць шкло.». На новые троллейбусы средств не хватает и поэтому приходится пользоваться списанными из Беларуси. В салоне троллейбуса преобладают пенсионеры. Кондуктор в синей безрукавке хочет обилетить как можно больше пассажиров, но чаще всего натыкается на удостоверение, дающее право на бесплатный проезд. Молодежь старается покинуть республику по социально-экономическим причинам. Седоватые старушки хвастаются друг дружке обновками — возле городского рынка выискали в ворохе секонд-хенда какие-то поношенные тряпицы. На новую одежду у пожилых людей нет денег. Троллейбус скрипит, хрипит, шуршит, но все-таки взбирается на мост через Днестр. На спуске троллейбус притормаживает — надо объехать бетонные заграждения блокпоста российских миротворческих сил.

Рядом с блокпостом висят таблички, сообщающие о категорическом запрете фото- и видеосъёмки в окрестностях моста. Но солдатики, вооружённые автоматами Калашникова, на блокпосте не слишком бдительны и поэтому снимать можно. Они больше сосредоточены на проезжающем мимо автотранспорте и не обращают внимание на пешеходов. Главное орудие блокпоста, бронетранспортёр с российским триколором на башне, спрятан под навесом. С обеих сторон от блокпоста готовые блиндажи. Параллельно с автомобильным мостом стоит железнодорожный мост с двумя фермами. Первая ферма раскрашена белым, синим и красным и на её верху красуется флаг Российской Федерации. Вторая ферма оформлена в зеленый и красный цвет и над ней реет флаг Приднестровской Молдавской Республики. Атмосфера возле мостов и блокпоста напряженная. Мосты это главная транспортная артерия, связывающая Бендеры с левым берегом Днестра. Уничтожив их, власти Молдавии смогут посягнуться на Бендеры и поэтому здесь готовы к возможным диверсиям.

Именно возле моста через Днестр происходили самые жаркие перестрелки страшным летом 1992 года. Отойдя всего на десяток метров от блокпоста, начинаешься натыкаться на памятники и мемориалы погибшим повстанцам. Есть изящные гранитные с выгравированными именами героев, а есть и просто металлические кресты с табличками, установленные прямо на месте гибели. «Вы пали в Бендерах, но вы не забыты. Вас помнят не только гранитные плиты… 23.06.1992 г.» — гласит надпись на одном из памятников. Мемориалы сплошь аккуратные и ухоженные. Чувствуется, что память о повстанцах, отдавших жизни за республику, чтут и уважают.

Мемориал Памяти и Скорби в сотне метров от блокпоста. Боевая машина пехоты с надписью ПМР на борту стоит на постаменте. Чуть поодаль расположен бюст генерала Александра Лебедя. Именно на БМП въехал генерал Лебедь в Бендеры по мосту из Тирасполя. Его встречали цветами и овациями как спасителя от зверствующих молдавских унионистов. Скульптор изобразил Лебедя суровым и орденоносным, образ защитника русских передан очень точно. Надо сказать, что образ сильного русского военного до сих пор крайне популярен в Приднестровье как архетип. Именно так себя позиционировал баллотировавшийся в президенты Приднестровья на выборах в декабре 2016 года Геннадий Кузьмичёв, кандидат от общественной организации «Русский форпост». Лебедь в массовом сознании приднестровцев — это былинный герой, народный кумир и самая легендарная личность, что очутилась в Тирасполе за последние сто лет.

Перед зданием государственной администрации Бендер нынче пешеходная зона. Информационные стенды разобраны и лежат прямо на асфальте. Молодые матери прогуливаются с колясками в месте, где двадцать пять лет назад носились бронетранспортёры и шли бои. Здание администрации и прилегающая территория ухожены, ничего не напоминает о минувшей войне. Музей Бендерской трагедии всего в паре сотен шагов на тихой брусчатой Советской улице. Отреставрированный одноэтажный дореволюционный дом. Всего два зала. Но зато сколько боли они вместили в себя…

Самодельный автомат повстанца. Камуфляж погибшего добровольца. Пуля, которая оказавшаяся роковой для ополченца. Фрагмент комнаты, подвергшейся разрушению со стороны молдавской армии. Свитер, в котором Игорь Смирнов находился в молдавской тюрьме в 1991 году. Фотографии растерзанных по этническому признаку женщин и детей. Последние прижизненные снимки мирных жертв трагедии. Вроде простенькая и небольшая экспозиция, но производит сильнейшее впечатление. Второй зал сплошь состоит из портретов убитых повстанцев. Отец и сын, русский и украинец, молдаванин и белорус. Сплошь молодые бравые парни. Большинству из них не было и тридцати лет. Им ещё жить и жить, но они храбро приняли смертельный бой за родной город и за Русский мир. Оставшиеся в живых герои ополчения нынче периодически получают от руководства Приднестровья скромные материальные выплаты к различным торжественным датам, но назвать их социально защищенными нельзя. Власти бы и рады достойно поддерживать ветеранов войны за независимость республики, но бюджет не позволяет.

Там, где четверть века назад было жарко и гулко от трассировавших пуль, сейчас спокойно и немноголюдно. Время как будто остановилось в Приднестровье. Ателье предлагает школьницам пошив формы еще советского образца — коричневое платье с белым кружевным фартуком. На беззвучных улочках стоят покосившиеся домишки с пошарпанными стенами — лишь изредка попадаются современные окна с пластиковыми стеклопакетами. Разбитые тротуары, не ремонтировавшиеся еще с социалистических времен. Нестриженные газоны возле жилья. Стадион «Динамо», некогда бывший домом для местной футбольной команды, зарастает бурьянами и покрывается ржавчиной. Запустение прогрессирует в республике. В воздухе витает нервозность и боязнь повторения событий четверть вековой давности.

Контраст с Одессой огромен. Расстояние всего сто километров, а ощущение, что попал в совсем другое пространство. Если одесситы от природы расслаблены, веселы, улыбчивы и доброжелательны, то приднестровцы наоборот хмуры, жестки, недоверчивы, настороженны и недружелюбны. Бендерчанин, завидев чужака, сразу настораживается и ожидает подвоха. «А не враг ли это к нам пожаловал? Может засланный казачок-диверсант хочет выведать ценную военную информацию? Что он забыл в наших краях?» — размышляет приднестровец. Но опасения его напрасны. Улицы Бендер и Тирасполя наполнены людьми в военной форме. Это и солдаты приднестровской армии, и служащие в российском миротворческом контингенте. Уверенная поступь, мужественный взгляд — военные ощущают себя гегемоном в приднестровском обществе. Они буквально повсюду — в кафе и на рынке, в аптеке и на спортивной площадке.

Жизнь в республике милитаризована донельзя. Воинская часть российского миротворческого контингента находится совсем рядом с мостом через Днестр. Солдатики орудуют газонокосилками возле контрольно-пропускного пункта. На проходной дежурит темноволосый паренёк. Судя по специфическому акценту он выходец из кавказских республик. На заборе красуется надпись: «Россия — гарант мира и стабильности в регионе!». Приезжие миротворцы стараются поддерживать порядок во всём, противопоставляя своё поведение чисто балканской бесшабашности коренной бессарабской публики. Ухаживают они не только за монументами погибшим в 1992 году, но и за памятниками солдатам Российской Империи, защищавшим Бендеры во времена русско-турецких войн.

Железнодорожное полотно по близости совсем пустынно — ни маневровых тепловозов, ни вагонов, ни путейцев в промасленных оранжевых манишках. Грузооборот с Молдовой крайне невелик и поэтому проезжающие мимо составы здесь редкость. Летом 1992 года приднестровские женщины расселись на рельсах и преградили путь поездам из Кишинёва в знак несогласия с политикой молдавских властей. Автомобильные дороги могут создать иллюзию богатства и процветания края — полно дорогущих иномарок с приднестровскими номерами. Фокус в том, что они в своем большинстве угнаны в Европе и поэтому всплыли в серой зоне, где попирается международное право. Приднестровские пограничники при въезде на территорию республики не ставят штампы в загранпаспорта зарубежных гостей, а лишь вручают талончики, похожие на счета в кафе.

Бендерская крепость находится на территории воинской части миротворческого контингента. С обзорной площадки на самой высокой башне можно наблюдать как солдатики драят плац, белят бордюры и ремонтируют ЗИЛы. Такова судьба этого места — быть самой западной точкой Русского мира и на протяжении всей своей истории попадать в военные передряги. Крепость более-менее приведена в порядок, но для требовательного туриста скучна — лишь две скромных экспозиции, ни фудкортов, ни развлечений. Есть разве что харчевня в одной из башен с примитивными хот-догами и шаурмой. Зато наличествует памятник конституции Пилипа Орлика и украинскому поэту Ивану Котляревскому, воевавшему за Российскую Империю.

Всю абсурдную трагичность войны в Приднестровье понимаешь, когда прислушиваешься к речи школьников. Молодежь общается на диалекте из русских, украинских и молдавских слов. И нет между ними никакой межнациональной вражды. В республике три государственных языка — русский, украинский и молдавский (в кириллической транскрипции). Речь подростков, обогащенная тремя языками, сочна, мелодична, колоритна и заливиста.

Основной двигатель местной экономики — это контрабанда. Статус серой зоны позволяет проворачивать фокусы с экспортно-импортными операциями на границе. Сельскохозяйственные угодья в своем большинстве засеяны по близости от Тирасполя, но они не столь прибыльны, как незаконный транзит алкоголя и табачных изделий. Из флагманов промышленности, созданных еще в советский период, уцелели коньячный завод и обувная фабрика — их продукция реализуется в республике практически на каждом углу.

Особенный романтическо-ностальгический флёр создают нетронутые старинные символы и таблички. Герб СССР, серп и молот, мозаичные изображения крестьян пятидесятых годов повсеместно встречаются в республике. Если в Украине методично и целенаправленно уничтожается всё напоминающее о советском прошлом, то в Приднестровье наоборот тщательно берегут память о временах, когда край процветал, живя в мире и согласии. Приднестровье это крохотный островок уцелевших остатков советского прошлого, чудом сохранившийся в океане глобализации.
Никто не скрывает, что без помощи России республика давно бы уже загнулась. Существование Приднестровья обусловлено, прежде всего, политической волей руководства Российской Федерации. Россия помогает с возведением школ и больниц, поддерживает местный университет. Открыта академия хоккея имени Владимира Крутова. Для приднестровской молодежи создаются льготные места в российских вузах. Паспорта с двуглавым орлом давно уже имеются у многих жителей Тирасполя и Бендер. Делается всё возможное, чтобы приднестровцы, несмотря на отсутствие границы с Россией, интегрировались в российское общество. Но разрыв с Россией все равно ощутим. Приднестровцы ментально законсервированы в советском времени. Большинство билбордов рекламируют денежные переводы из России. Объявления, расклеенные на остановках, чаще всего предлагают поездки микроавтобусами в Москву и Санкт-Петербург. В общем, всё, как и полагается в колонии по отношению к метрополии.

Новый президент республики Вадим Красносельский в январе провел встречу с президентом Молдавии Игорем Додоном, но говорить о нормализации взаимоотношений между Тирасполем и Кишинёвом пока рано. Слишком много крови было пролито летом 1992 года. Велик груз взаимных претензий. За двадцать пять лет рана еще не зарубцевалась. У Додона недостаточно властных полномочий, да и особо не наблюдается желания для урегулирования накопившихся проблем и поэтому какие-то подвижки со статусом Приднестровья еще нескоро случатся.

Летом 1990 года русские и молдаване вместе пили вино, ели мамалыгу с брынзой, улыбались друг другу и шутили, а потом начали процесс истребления. Сожжённые бронетранспортеры, гниющие прямо на улицах из-за жары трупы, разрушенные до фундамента жилища, истерики матерей и душераздирающий вой жён, потерявших своих любимых — через этот ад прошли Бендеры в 1992 году. На лицах возрастных бендерчан и сейчас читается пережитый тогда ужас. Они, может, и пытаются забыть пережитое, но не получается. Резкие голоса выдают их внутренний мир, навсегда раскуроченный минометами тем чудовищным летом. Та травма навсегда отложила отпечаток на их взгляды. Всматриваешься в глаза и замечаешь печаль вперемешку с горечью.

О приднестровской войне не снимают художественные фильмы режиссеры, получающие «Нику». О защитниках Бендер не слагают саги писатели, расслабляющиеся в ресторане ЦДЛ на Большой Никитской. Из Москвы не виден подвиг агрономов и виноделов, осмелившихся противостоять насильственной романизации. Но помнить о поступке этих бесстрашных храбрецов — долг каждого, кто считает себя русским.

Перспективы Приднестровья безрадостны. На международное признание рассчитывать не стоит. Резервов для экономического роста нет. Тоненькая полоска земли, протянувшаяся вдоль Днестра, обречена еще долгие годы оставаться территорией контрабандистов, военных и пенсионеров. Вроде и есть все атрибуты государственности как флаг, герб и гимн, но всё равно что-то не то. На приднестровских рублях изображен Александр Суворов. Монета достоинством в один рубль сделана из пластика. Вертишь в руках приднестровские деньги и не веришь, что они настоящие — больше похожи на валюту из какой-нибудь настольной игры вроде «Монополии».

Особого упоминания заслуживает финансово-промышленная группа «Шериф», главный налогоплательщик Приднестровья. Фактически «Шериф» это государство в государстве. Именно конфликт с боссами «Шерифами» обернулся потерей президентского поста для Евгения Шевчука. Название «Шериф» в республике можно увидеть чаше, чем любое другое. Сеть супермаркетов, популярный футбольный клуб. «Шерифы» подмяли под себя все самые лакомые куски приднестровской экономики. Монополия одной финансово-экономической группы привела к тому, что цены в республике на основные товары выше, чем в Одессе. Но поскольку нынешний президент Приднестровья получил власть с благословения боссов «Шерифа», то перемен к лучшему для простых граждан республики не предвидится.

Сервис в Приднестровье на уровне девяностых годов — в кафе возле центрального рынка на улице Карла Либкнехта вам предложат пользоваться одноразовой пластиковой посудой и солонкой, сделанной из донышка бутылки. Естественно, сюда не заманишь даже постсоветского туриста, не говоря уже о взыскательных европейцах. Но тем и интересно Приднестровье, что здесь будто застыли советские порядки и нет и малейшего намека на либерально-демократические нравы. Поездка в Тирасполь это словно путешествие на машине времени. Коворкинг, опенспэйс, крафтовые пивоварни — в Бендерах таких слов и не слыхивали.

Бывшая окраина Российской Империи пребывает в безвременье. О светлом будущем говорить не приходится. 31 мая Молдавия открыла свой таможенный пост на границе с Украиной в Кучургане, что обернулось для приднестровцев массой проблем из-за различия в законодательстве. В Молдову без таможенного декларирования можно ввозить товары на сумму 300 евро, а в Приднестровье на сумму 1000 долларов. Молдавский таможенный пост это катастрофа для приднестровцев, занимающихся челночным бизнесом, возя из Одессы всякую мелочевку. В Приднестровье и так не живут, а выживают. Кишинёв же хочет накинуть смертельную удавку на шеи тысяч приднестровцев. А это значит, что спокойствие в регионе недостижимо в ближайшие годы.

Молдавские националисты, скандировавшие «Евреев в Днестр, русских — за Днестр!», хоть и прилично получили по зубам от армии Лебедя в 1992 году, но все равно не оставляют реваншистских планов. Выведи Россия миротворческий контингент, так джинн межнациональной розни снова вырвется наружу. Из-за засилья солдат и военной техники в Приднестровье тяжелый воздух и гнетущая атмосфера, но по другому республике существовать, увы, не получится. Россия спасла русских Приднестровья от истребления, но вынудила их обитать в жестких условиях. Бессарабская земля плодородна — от голода всегда можно спастись своим огородом. Главное, чтобы мины снова не вонзались в золотые купола православных храмов Бендер и Тирасполя. Был бы мир, а всё остальное приложится.

Всеволод Непогодин (Одесса), специально для EADaily