Адвокат Юрия Павловца: «Ожидали, что будет хуже»

В Минске 14 июля прошло предварительное заседание суда по иску о защите чести и достоинства обозревателя EADaily Юрия Павловца к официальному изданию Администрации президента Белоруссии «Советская Белоруссия». Представлявшая интересы Юрия Павловца адвокат Кристина Марчук рассказала в интервью EADaily о том, насколько она удовлетворена итогами прошедшиго заседания.

Какова была Ваша позиция на суде (основные аргументы, которые Вы приводили суду, разъясняя позицию истца)?

Наша позиция предельно прозрачна: есть факт посягательства на честь и достоинство Юрия Павловца со стороны издания «СБ Беларусь сегодня», прежде всего, в лице Евгения Кононовича (журналиста, написавшего статью, в которой он поставил Павловца в один ряд с Геббельсом — EADaily). Мы считаем это очевидным.

Ответчиками были распространены ложные сведения, порочащие имя Павловца. Ответчики ссылались на то, что якобы все изложенное ими исходило от официальных источников: СК, министр информации, государственное информагентство БелТА, и так далее. Вместе с тем никто иной в подобном тенденциозном стиле с приведением заведомо ложных оскорбительных суждений информацию не преподнес.

Больше всего вызывает возмущение сопоставление Павловца, который никогда ни к каким насильственным действиям против кого бы то ни было не призывал, с нацистскими преступниками (в частности с Геббельсом). Так, ответчик пишет: «Недонарод, недогосударство, недоязык — вам ничего не напоминают эти эпитеты? Именно такие понятия использовали пропагандисты Геббельса и палачи концлагерей… Получается, что Павловец и Алимкин … к ним присоединились».

При этом характерно, что ни в одной публикации Павловца не фигурируют понятия «недонарод, недоязык, недогосударство», а слово «недогосударство» использовано в публикации Аллы Бронь (Дмитрий Алимкин). Кононович, цинично игнорируя нормы морали, манипулирует сознанием читателей, указывая в своем тексте цитаты одного автора — Бронь (Алимкина) таким образом, что воспринимаются они как принадлежащие и Павловцу. Характерно, что Кононович дополнительно и умышленно для усиления ложной отрицательной ассоциации использует термины «недонарод, недоязык» также как принадлежавшие и Павловцу, хотя таких «пассажей» не позволял себе ни Павловец, ни Алимкин. Вообще, по тексту публикации Кононовича красной нитью походят цитаты Алимкина-Бронь в привязке с именем Павловца, хотя они между собой даже не знакомы, не говоря уже о непричастности Павловца к статьям Алимкина.

Также вопреки указанию Кононовича общий смысл статей Павловца не сводился к тому, что «Белоруссия по примеру Украины исподтишка уходит из Русского мира» (содержание статьи Дмитрия Алимкина, опубликованной на сайте агентства «Регнум» — EADaily). Павловец опубликовал множество научных работ, посвященных экономике, истории Белоруссии. Недавно вышла его монография, которая получила положительные рецензии. Его работы носили аналитический характер, иногда представляли собой компиляции. Павловец иногда позволял себе некие критические суждения, но они всегда были выражены в предельно корректной форме.

Кононович также ставит в упрек Павловцу то, что он «ставил под сомнение суверенитет и независимость Белоруссии», допускал оскорбительные выпады в адрес белорусского народа, его истории, языка, культуры. Это мнение было выражено министром информации Лилией Ананич, а Кононович позаимствовал его для своей статьи (хотя ссылку на истинного автора этого мнения не привел).

Вместе с тем, Павловец не привлекался ни к какой ответственности за оскорбление белорусского народа, его истории, языка, культуры (в частности, ответственность за оскорбление языка предусмотрена ст. 9.22 КоАП). Кононович привычно не приводит никаких цитат Павловца, где бы тот действительно допускал бы подобные выпады. Позиция Павловца состоит в том, что суверенитет Республики Беларусь незыблем и неоспорим, поставить его под сомнение его публикациями невозможно. А потому безосновательные и голословные суждения Кононовича звучат для Павловца — гражданина Республики Беларусь — оскорбительно.

В публикации Кононовича статьи Павловца характеризуются как маргинальные. Кононович идет дальше — и проводит неожиданную параллель: «Именно подобная маргинальная публицистика … политически и идеологически разделила общество на Украине … и привела к гражданской войне». Безусловно, такие суждения для Павловца оскорбительны и унизительны. Павловец — доцент, кандидат исторических наук. Безосновательная характеристика его публикаций (кстати, не уточняется, каких именно) как маргинальных вопиюща.

Кононович указывает на то, что Павловец скрывался под псевдонимом, готовил заказные «эксцентричные» статьи. Это также не соответствует действительности. Право использовать псевдоним закреплено в законодательстве об авторском праве. Скрываться Павловцу ни к чему, поскольку ничего постыдного он не совершал. Кроме того, он публиковал свои статьи не только под псевдонимами, но и от своего имени. Характеристика статей Павловца как «заказных» и «эксцентричных» (опять не указано — каких) в контексте всей публикации Кононовича нами также воспринята как оскорбительная.

Следует отметить, что для достижения своей цели — оскорбить, оклеветать Павловца — автор Кононович использует специальные языковые средства. Слова используются в переносном значении, статья пронизана ненавистью и пренебрежением, приводятся ложные сведения, цитаты, не принадлежащие Павловцу, но в привязке к его имени. Так, используются слова — «скрывался», «опусы», «выпады», «пассажи», «троица» (имеется в виду Павловец-Алимкин-Шиптенко), «маргинальная публицистика».

Мы доказываем факт распространения порочащих измышлений. Ответчик обязан доказать соответствие этих суждений действительности. Тут начинается самое интересное.

Что Вы думаете по поводу позиции, аргументов и поведения ответчика на суде?

Позиция ответчиков деструктивна. Заявлено ходатайство о приостановлении этого гражданского дела до рассмотрения уголовного дела в отношении Павловца по ст. 130 УК, поскольку якобы решение по уголовному делу имеет важное значение для разрешения настоящего спора. Основания такого в ГПК нет. Суд справедливо отказался удовлетворить заявленное ходатайство.

Кроме того, я уголовное дело комментировать не буду, но в нем даже близко, насколько я знаю, не идет речи об оскорблении языка, культуры, истории, посягательстве на суверенитет… Впрочем, стадия ознакомления с делом еще не наступила, возможно, ответчики с уголовным делом знакомы больше, чем я, что было бы странно. И более того, даже если человек осужден (я говорю абстрактно, не касаемо Павловца), никто не дает никому права его оскорблять.

Ответчики «притягивают за уши» цитаты Павловца (не приведенные в статье Кононовича, а найденные уже к судебному заседанию, дабы как-то обосновать свое творчество), в которых ничего крамольного не содержится, в обоснование их заведомо ошибочного суждения об оскорблении Павловцом языка, культуры, истории Белоруссии и т. д.

Так, приведена цитата Павловца о том, что белорусский язык является «практически мертвым». Ответчики поясняют, что тем самым Павловец оскорбил и белорусский язык, и нацию, и культуру, и историю, и народ. А юрист — представитель ответчика «СБ Беларусь сегодня» и вовсе сообщила: «Павловец не дает права нации на обладание собственным языком».

Но, во-первых, Павловец пишет «практически мертвый», то есть не мертвый. Во-вторых, его мнение выражено в корректной, приличной форме, цензурно, что уже не может быть расценено как оскорбительный выпад в адрес языка. В-третьих, в сущности, с мнением Павловца в этом смысле сложно не согласиться, потому как не секрет, что на белорусском языке постоянно говорит и пишет небольшое количество граждан Белоруссии, особенно если не учитывать «трасянку».

В-четвертых, за оскорбление языка Павловец к ответственности не привлекался, и в рамках уголовного дела вопрос об этом не стоит даже близко. А то, что Павловец лишил кого-то права на обладание собственным языком, я даже не буду комментировать. Иных цитат, где Павловец оскорбил нацию, историю, культуру, народ Белоруссии, не приведено.

Ответчики по непонятной причине отождествляют оскорбление языка, народа и т. д. с экстремизмом. Это может свидетельствовать либо об их правовой неграмотности (что непонятно в отношении представителя «СБ Беларусь сегодня» — юриста), либо о том, что они осознанно подменяют понятия, оправдывая себя тем, что в отношении Павловца возбуждено дело по экстремизму (но виновным он не признан).

Ответчики говорят о том, что Павловец, очевидно, прятался под псевдонимом, как сказал Кононович, «если б я писал такие статьи, я б точно прятался». Но «такие статьи» — это какие? Более того, если Павловец спрятался под псевдонимом, каким образом Кононович безапелляционно вычислил именно статьи Павловца? Внятного ответа не было дано.

Ответчики усматривают посягательство Павловца на суверенитет Белоруссии в том, что в одной из статей Павловец говорит о лимитрофном государстве. Лимитроф — термин, означающий совокупность государств, образовывавшихся после 1917 года на территории, входившей в состав Российской империи, а затем, в начале 1990-х годов, — в состав СССР. Опять-таки Павловец высказывал свои суждения в корректной, приличной форме. Кроме того, Павловец историк, и кое-какие основания так считать он, очевидно, имел. Этот вопрос может быть предметом дискуссии историков, но обвинять человека в том, что он так считает и писать, что он тем самым посягнул на суверенитет Белоруссии — это за гранью добра и зла. Также я не услышала внятного ответа про сопоставления Павловца с Геббельсом.

По мнению ответчиков (очевидно, сформированному сугубо к судебному заседанию) термин «маргинальный» употреблен в позитивном смысле как «второстепенный, неглавный». Но, принимая довод ответчиков, в контексте публикации тогда непонятно, каким образом второстепенные и неглавные публикации «привели к расколу общества на Украине и к гражданской войне». Аналогично ответчики говорят о том, что термин «эксцентричный» (эксцентричные статьи) употреблен в смысле «яркий» — яркие статьи Павловца. По смыслу публикации Кононовича такой вывод никак не напрашивается.

Ответчики загружают нас теорией — какой смысл могут иметь те или иные слова, хотя по смыслу публикации все становится очевидным и понятным.

Ответчики исходят из того, что к оскорблению приравнивается любое критическое суждение, в частности, о языке и прочем Законодательство Белоруссии однозначно исходит из того, что оскорбление может быть выражено только в неприличной форме.

Ответчики не проводили никаких текстологических экспертиз публикаций Павловца на предмет содержания в них признаков оскорбления. Они не узнавали, вносились ли в тексты Павловца редакторские правки, был ли о них осведомлен Павловец, был ли с ними согласен. Хотя мы имеем ответ на запрос о том, что такие правки могли вноситься и без согласования (и даже уведомления) автора. Ответчики так и не указали, к чему, кого и каким образом провоцировал Павловец своими «провокационными опусами», выражаясь словами Кононовича. Ответчики признали, что в публикации Кононовича ни одной цитаты Павловца не приведено.

В целом от ответчиков мы ничего другого не ожидали, поскольку оскорбление, клевета в интернете — преступление (ст. 188, 189 УК). Поэтому странно надеяться на признание иска.

Удовлетворены ли Вы прошедшим заседанием, реакцией судьи и чего ждете от заседания 24 июля?

Мы ожидали, что будет хуже. Беспокоило возможное предвзятое отношение. Потому что мы уже прошли Суд Центрального района Минска и Минский городской суд, которым, оказывается, такие иски — о защите чести и достоинства — неподведомственны. Также волновал вопрос допуска к участию в процессе в качестве представителя, потому как доверенность я от следователя так и не получила. А в практике были случаи недопуска адвокатов без доверителя только по ордеру. Поэтому в целом довольны тем, как прошел процесс. 24 июля жду адекватной, четкой позиции от ответчиков, хотя, судя по ответу на претензию и по их поведению в суде, вероятность этого не так велика.

Как сообщало EADaily, Юрия Павловца арестовали 6 декабря прошлого года. Следом были арестованы еще двое пророссийских публицистов — Дмитрий Алимкин и Сергей Шиптенко. В действиях названных авторов усматриваются признаки преступления, предусмотренного статьей 130 Уголовного кодекса Белоруссии (разжигание расовой, национальной, религиозной либо иной социальной вражды или розни).