США — Турция: Оружие врозь, санкции на двоих

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган призвал расширить БРИКС до формата БРИКСТ с включением в неё Турецкой республики. До этого, встречаясь 26 июля с российским лидером Владимиром Путиным на полях юбилейного саммита организации в Йоханнесбурге, Эрдоган указал на «некоторых лиц, которые испытывают зависть» к крепнущему сотрудничеству между Анкарой и Москвой.

Вернувшись на родину и созвав первое после перехода страны от парламентской к президентской системе правления заседание Совета национальной безопасности, глава турецкого государства вновь не забыл про Соединённые Штаты и нынешнего хозяина Белого дома. В этот раз в контексте озвучиваемых Дональдом Трампом «угроз в отношении Анкары» из-за дела протестанского пастора, американского гражданина Эндрю Брансона.

Список претензий турецкого руководства к США в целом и персонально к Трампу можно продолжить. Он включает ряд внутренних и внешних вопросов, охватывает торгово-экономическую, военно-политическую и дипломатическую сферы. Дело дошло до вступления США и Турции в фактическую торговую войну, обмен санкциями, резко возрос риск срыва крупных оружейных контрактов.

Две межгосударственные позиции традиционно скрепляли отношения союзников по НАТО на протяжении долгих десятилетий. Однако Эрдоган все годы своего нахождения у власти ведёт дело к последовательному высвобождению Анкары из двух её «фундаментальных зависимостей» от Вашингтона. Это поставки новейшего вооружения и военной техники, а также выделение кредитов и вложение инвестиций в турецкую экономику со стороны Запада. США сохраняют контроль над международными финансовыми институтами, оказывают косвенное влияние на двустороннее сотрудничество Турции с другими мировыми и региональными державами. Отказ от американского доллара во взаимной торговле во многом остаётся благим пожеланием Турции и её партнёров, которые также недовольны чрезмерным влиянием США на глобальные финансовые и торгово-экономические потоки.

Оба рычага давления на Анкару — оружейный и финансовый — администрация Трампа возвела на новый уровень, близкий к историческим максимумам в американо-турецких отношениях. Ранее Конгресс США заморозил поставки Турции многоцелевых истребителей пятого поколения F-35, объяснив своё решение двумя основными причинами. Это планы Анкары закупить российские зенитные ракетные комплексы С-400 «Триумф» и неуклонный дрейф Эрдогана к авторитарному стилю правления.

Поправку по F-35 американские законодатели внесли в последний вариант оборонного бюджета США на 2019 год, её утвердили в обеих палатах Конгресса. Окончательное решение о судьбе оружейного контракта будет принято после того, как Пентагон проанализирует последствия отмены поставок и представит по данному вопросу отчёт конгрессменам. Военное ведомство должно в течение 90 дней отчитаться в Конгрессе о том, как прекращение участия Турции в программе F-35 может повлиять на отношения между Анкарой и Вашингтоном, а также на планы натовского союзника по приобретению российских С-400.

Пентагон выступает против пересмотра военного контракта. В недавнем письме одному из сторонников поправки по F-35, республиканцу в Палате представителей Конгресса, председателю Комитета по вооружённым силам нижней палаты Маку Торнберри министр обороны Джеймс Мэттис сослался на присутствующий риск срывом оружейной сделки с Турцией «разрушить цепь связей с партнёрами США, а также столкнуться с угрозой повышения стоимости других военных контрактов».

Одновременно с направлением турецкому руководству оружейного сигнала американская сторона предупредила союзника по НАТО и о возможных финансовых последствиях для него. Здесь уже на первый план выдвинулось дело американского пастора Эндрю Брансона, с октября 2016 года находящегося под арестом в Турции (1).

Что важно отметить, на данном треке позиции Конгресса и Белого дома, в отличие от определённых разногласий по поправке F-35, полностью совпадают. Освобождение Брансона в жёсткой форме продолжает требовать президент Трамп. «Полный позор, что Турция не освободит уважаемого пастора из тюрьмы. Эрдоган должен что-то сделать, чтобы освободить этого замечательного христианского супруга и отца. Он не сделал ничего плохого, и он нужен своей семье», — таким заявлением американский лидер недавно отметился на своей странице в Twitter.

Его готовы поддержать и републиканцы, и демократы в Конгрессе. Шесть членов Сената США 19 июля представили двухпартийный законопроект, который предлагает ограничить допуск Турции к международным финансовым институтам из-за продолжающихся в этой стране нарушений прав граждан США. Шаг американских сенаторов последовал в ответ на принятое ранее турецким судом решение оставить под арестом пастора Брансона. Конгрессмены призвали администрацию Белого дома обратиться к исполнительным органам Всемирного банка и Европейского банка реконструкции и развития с запросом приостановить выделение турецкому правительству кредитов, за исключением внешних заимствований на гуманитарные нужды.

Разрядка ситуации не наступила даже после решения турецкого суда перевести пастора под домашний арест. Ещё до обращения, по рекомендации конгрессменов, в международные финансовые инстанции администрация Трампа уже определилась с главными виновниками в деле Брансона. Соединённые Штаты 1 августа ввели санкции против двух членов правительства Турции — министра внутренних дел Сулеймана Сойлу и министра юстиции Абдулхамита Гюля. По словам пресс-секретаря Белого дома Сары Сандерс, главы МВД и Минюста Турции сыграли «ведущую роль» в аресте Брансона в 2016 году и его дальнейшем удержании под стражей.

«Несправедливое задержание и продолжающееся следствие против Брансона просто неприемлемы, — заявил в первый день августа министр финансов США Стивен Мнучин. — Президент Трамп дал понять предельно ясно, что Соединённые Штаты ожидают от Турции его немедленного освобождения». Вашингтон считает, что Эндрю Брансон стал «жертвой необъективного и несправедливого задержания» турецкими властями и его арестовали «за отсутствием доказательств».

Турция отбивается от нападок США достаточно яростно, предъявляя встречные упрёки, большей частью в связи с американской политикой на севере Сирии, их поддержкой сирийских курдов. Озвучиваются предостережения о том, что у Анкары есть некий «план действий» на случай нарастания напряжённости в отношениях с Вашингтоном, и турецкая сторона будет отвечать симметричными мерами.

В связи с «оружейными угрозами» из Вашингтона указывается как на успехи в развитии собственного оборонно-промышленного комплекса (ОПК), так и на возможности всегда найти альтернативу в лице других военно-технических партнёров. Так, турецкие власти отмечают, что доля местного производства в общей струтуре ОПК страны в настоящее время составляет 65%. В 2002 году, когда к власти пришёл Эрдоган, этот показатель находился на 20-процентном уровне. Между тем успехи Анкары в деле оружейного замещения не распространяются на высокотехнологичные системы уровня «5» и выше (перспективные образцы). Для их самостоятельной разработки и принятия на вооружение у Турции на сегодня нет ни собственной технической базы, ни внушительных финансовых средств, ни самого времени создавать и накапливать и то, и другое.

На финансовом направлении противостояния давлению США обстоятельства для Турции складываются на порядок более тревожные. Один из наглядных показателей отсутствия для Анкары неких «альтернатив» на кредитном и инвестиционном треках связей с Западом — нынешние исторические минимумы турецкой лиры по отношению к американскому доллару. Но и в этом вопросе, правда, на смежном торгово-экономическом направлении, Эрдоган и его правительство демонстрируют твёрдый настрой не идти на поводу «капризов» заокеанского партнёра.

Мир не обязан подчиняться требованиям США, в конце июля заявил глава МИД Турции Мевлют Чавушоглу, подчеркнув, что в первую очередь это касается санкций против Ирана. По его словам, несмотря на ряд разногласий, существующих между Турцией и Ираном, это не означает, что Анкара присоединится к американским санкциям против Тегерана. «Решение США о применении санкций против Ирана может негативно сказаться на всём регионе, в том числе на Турции», — сказал Чавушоглу, добавив, что Иран остаётся экономическим и стратегическим партнёром Турции.

Недавно Эрдоган также высказался по теме расширяющихся американских санкций против Ирана. «США — стратегический партнёр Турции. Однако прекращение сотрудничества с одними партнёрами в угоду других претит независимой политике Анкары», — заявил глава государства. Турецкий лидер в связи с этим напомнил о поставках энергоресурсов из Ирана в Турцию. «Если мы прекратим импорт нефти и газа из Ирана, то кто будет согревать население моей страны в зимний период года? Надеюсь, ошибочные шаги в этом вопросе не будут предприняты», — подчеркнул Эрдоган.

Таким образом турецкий лидер продемонстрировал противодействие требованиям США к Анкаре свернуть сотрудничество с Тегераном в сфере поставок энергоносителей. По данным западных мониторинговых экономических служб, за первые четыре месяца текущего года Турция закупила у Ирана 3 млн тонн нефти, что составило 55% всего нефтяного импорта страны и 27% в общей корзине турецкого импорта энергоносителей.

Напомним, Турция начала применять новые таможенные пошлины к 22 типам ввозимых из США товаров. Самые высокие пошлины устанавливаются на алкоголь (70%), автомобили (60%), табак (30%) и рис (25%). Ранее турецкое правительство предупредило, что приступит к вводу ответных пошлин против «необдуманных» и «неприемлемых» органичений в торговле сталью, которые предпринимаются со стороны Соединённых Штатов. Об этом 21 июня заявил министр экономики Турции Нихат Зейбекчи. Турецкие пошлины затронут ряд импортируемых из США товаров, включая уголь, бумагу, табак, рис, виски, автомобили, косметику, машиностроительную и нефтехимическую продукцию. Объём дополнительного обложения пошлинами указанных товарных групп составит $ 266,5 млн, отметил глава турецкого Минэкономики. Вводимые пошлины являются «пропорциональными, взвешенными и направлены на защиту турецких (торговых) интересов», отметил Зейбекчи, добавив, что Анкара открыта для диалога с Вашингтоном.

На открытость турецкой стороны к разрешению взаимных претензий официальная Анкара указывает с особой настойчивостью. Перегибать палку в конфликте с Вашингтоном, при всей запальчивости нынешнего хозяина Белого дома и сопоставимой с ней эмоциональностью турецкого лидера, политическое руководство ближневосточного фланга НАТО не желает. Масса нерешённых внешнеполитических проблем с чётким военным звучанием, прежде всего, в южном подбрюшье Турции не оставляет для её властей иного выбора. Хотя поле для нормализации отношений, нахождения неких обоюдовыгодных развязок между Белым домом и «Аксараем» («Белый дворец», резиденция главы турецкого государства) неуклонно сужается.

Турция продолжает курс на сближение с теми государствами, у которых далеко не лучшие, а зачастую и откровенно враждебные отношения с США. Синхронно происходит углубление элементов конфликтности между Турцией и рядом ближневосточных стран, находящихся в тесном партнёрстве с Вашингтоном. Сотрудничество с Россией и Ираном, включая такие чувствительные сферы межгосударственного общения, как поставки новейших вооружений и совместное противостояние «региональным вызовам» (курдский фактор сближения Анкары и Тегерана) на фоне резкой деградации связей с Израилем и Саудовской Аравией не может не беспокоить американцев. Для них это представляет дополнительные проблемы. Сама ситуация, когда формальные союзники по НАТО не ладят между собой и находятся в намного худших отношениях, чем те же Израиль и Саудовская Аравия с США, тяготит последних, рассматривается ими в качестве «геополитического отклонения».

По мнению многих политиков и экспертов в Вашингтоне, турецкое правительство и бессменного лидера страны, действительно, всё дальше заносит на поле конфликтности с США, которая принимает долгосрочный характер. Эрдоган возвёл критику американской политики на Ближнем Востоке не просто в норму, а придал ей вид одного из факторов усиления собственных внутриполитических позиций и «зарабатывания очков» в отношениях с традиционными противниками США. Подобное положение дел только усугубилось с его переизбранием на посту главы государства, причём, с сопутствующим получением более широких полномочий у руля Турецкой республики.

(1) До своего ареста в октябре 2016 года Эндрю Брансон в течение более 20 лет проживал с семьёй в Турции и был настоятелем евангелической церкви Воскресения в городе Измир на западе страны. Турецкие власти обвинили его в связях с «террористической организацией FETÖ», Рабочей партией Курдистана и шпионаже. По данным западных СМИ, в 2017 году президент Турции Эрдоган предложил Трампу отпустить Брансона в обмен на исламского проповедника Фетхуллаха Гюлена, с 1999 года проживающего в США. Официальная Анкара считает его лидером «террористической организации FETÖ» и «идейным вдохновителем» попытки госпереворота в Турции в июле 2016 года.

Ближневосточная редакция EADaily