Россия — Армения — Константинополь: задачка на нешаблонное мышление

К концу второго десятилетия стало ясно, что 21 век будет таким же веком противоборства империй, какими были 20-й, 19-й и все предыдущие века писаной истории. А атака на нашу церковь не только вернула имя «Константинополь» в политический лексикон, но и показала, к чему привела попытка забвения роли Царьграда в становлении нашей истории, мировоззрения, государственности. Без Царьграда Россия угол Евразии, с ним — ее центр.

Известно до дюжины только основных методик решения ситуационных задач. При всем различии этих приемов, их объединяет нечто общее — пункт № 1: формулирование задачи должно схватить самую суть цели, быть предельно ясным и однозначным: «Мне нужно это. Точка». Перечень общих правил успешного решения задач, можно продолжить пунктом № 2: отказ от любых запретов и стереотипов, мешающих достижению цели: «Моральна победа, аморально поражение», а также парой — тройкой других пунктов. Но пока не будем усложнять.

Провал проекта из-за невнимания к пункту № 1 иллюстрирует случай, близкий к нашей тематике. В январе 1992 года, всего через пару недель после коллапса СССР, Пол Гобл, помощник госсекретаря США Джеймса Бейкера при Джордже Буше-старшем получил «добро» на обнародование своего плана урегулирования карабахского конфликта.

План предполагал передать Баку крайне важный для него «Мегринский коридор», который обеспечил бы беспрепятственную связь основной части Азербайджана с Нахичеванской автономной республикой (НАР) и далее с Турцией через уже имеющийся небольшой участок границы на реке Аракс — Садаракский коридор. Взамен Ереван получал значительную часть Нагорного Карабаха и два района между ним и Арменией. Конкретные параметры размена подлежали обсуждению (так, Мегринский коридор мог включить почти три армянских района), но план был отвергнут. В первую очередь, Ереваном, т.к. Армения теряла свой участок границы с Ираном — временами единственную транспортную связь с миром. К тому же Армения тогда побеждала.

В 1996 году Пол Гобл «улучшил» свой план, оставив Азербайджану Мегри, но передав Армении для связи с Ираном Шарурский и недавно выделенный из него Садаракский районы на западе НАР у границы с Турцией. План получил название «Гобл-2» (а предыдущий стал «Гоблом-1»). Новый план, естественно, не устроил Баку, т.к. теперь уже Азербайджан терял границу с Турцией. Тупик. На чем, Гобл и успокоился.

А ведь если бы аналитик ЦРУ, пусть в ходе поиска, сформулировал задачу в соответствии с пунктом № 1, например: «Азербайджан с НАР должен иметь границу с Турцией, а Армения — с Ираном. Точка», то задача казалась бы ему нерешаемой всего несколько секунд. Ровно до тех пор, пока он не вспомнил бы, что точка — частный случай линии (а граница — это «линия, которая…»). Ведь не мог он не знать, что все четыре штата, чьи границы пересекаются в одной точке — Юта, Колорадо, Аризона и Нью-Мексико — граничат друг с другом. Ну, или пока не сел бы играть в шахматы или шашки.

Решение в том самом Садаракском коридоре — участке азербайджано-турецкой границы по реке Аракс протяженностью в 8 — 14 км (в зависимости от картографической детализации извилистого русла). Достаточно было бы обменяться здесь несколькими квадратными километрами, чтобы свести границы четырех государств в одну «Х-точку». Точнее, вернуться к границе 1920 года, когда Турция де-факто заняла, а позже выменяла у Ирана «клинышек» к границе с НАР. Это даже не «Гобл-3», а развитие «Гобл-1».

Аргумент: «одна из сторон может за несколько минут блокировать коридор противника» не принимается: «противника» нет, «Х-точка» создается в пакете общего политического урегулирования. А чтобы «Х-точка» могла функционировать в качестве пересекающихся коридоров, необходимо лишь создание в определенном радиусе «нейтральной» зоны экономического сотрудничества. В первое время под международным контролем. Среди нескольких мостов и путепроводов, здесь был бы один мост, пешеходный, с высокой площадкой над той самой «Х-точкой» — единственное место на планете, где можно одновременно стоять на земле четырех государств. Уникальный аттракцион для туристов.

Подобный режим фактически существовал на стыке границ Замбии, Ботсваны, Намибии и Зимбабве, но последние две не могли в полной мере пользоваться им из-за сложностей топографии, поэтому, получив гарантии транзита, уступили стык двум первым.

Не факт, что додумайся помощник госсекретаря до плана «Гобл-3», он сработал бы: все хотят всего и сразу, а тут предлагался, скорее, «обмен шила на мыло» ради сохранения лица. В любом случае, сегодня эта история уже вряд ли имеет значение. Похоже, победитель-Баку нацелен не только на возвращение Карабаха, но и на получение Мегринского коридора. Если не трофеем, как «компенсацию за 30-летнюю агрессию», то как экстерриториальный (читай: легально оккупированный) коридор. При этом Армения не получит ничего за азербайджанский транзит, а то и потеряет свой иранский. Армения окончательно превратится в транспортный тупик. Что интересно, Грузия тоже, поскольку маршруты трубопроводов и дорог постепенно перейдут на вариант «без посредников».

Предыдущий абзац — переход от пространного примера на нешаблонное мышление к задаче, стоящей перед Россией сегодня. К Константинополю. Царьграду.

Надежды Еревана на Москву не оправдались: та, не в пример Анкаре, не стала рвать отношения с «противником», блокировать его и, тем более, угрожать ему. У Москвы иные представления об эффективной внешней политике. В то же время, «бастион России на Кавказе» создает картинку союзничества голосованиями в ООН, но при этом с начала 1990-х не упускает ни одной программы сотрудничества с НАТО. И мало где на постсоветском пространстве всё это время так вольготно чувствуют себя госдеповский фонд USAID, «Открытое общество» Джорджа Сороса, Freedom House, IRI, Internews Network и масса других откровенно антироссийских и даже русофобских организаций. Результаты парламентских выборов в Армении не стали сюрпризом. И подтвердили правильность выбранной Кремлем сбалансированной политики в Закавказье.

Признаем, что само существование важнейшего транзита в Армению — грузинского железнодорожного через Поти — зависит от «доброй» воли Запада. По той же причине Тбилиси отказывается от восстановления железной дороги через Абхазию (одно дело не восстанавливать, ссылаясь на статус Абхазии, другое — блокировать в случае обострения схватки Запада и России вокруг Армении). Судьба Армении оказалась подвешенной к судьбе Грузии. Конечно, в 2008 году можно было, восстановить автономию Аджарии, а заодно и создать такую же в Самцхе-Джавахети (без Боржоми и пресекая попытки присоединения к Армении). Только в виде возвращения батумской (№ 12) и ахалкалакской (№ 62) военных баз России в Грузии. И еще одной базы — в Поти, полосой от Абхазии до Аджарии. Естественно, с полным контролем территорий этих регионов, их воздушного и морского пространств. Причем, без малейшего вмешательства во внутренние дела Грузии. Но трудновато было бы НАТО перебрасывать свои войска в Грузию на учения.

Тогда сил или решимости не хватило. В результате сегодня у России есть голос Армении при голосовании на Генассамблее ООН по рекомендательным резолюциям. А у США в Армении — «неправительственные» (армянские, но правительственные американские) организации и население с промытыми мозгами, свято верующее в будущее европейское счастье. Те, кто не верит, проголосовал авиабилетами. Традиционно за Россию.

Компромисс это то, что вы фактически уже потеряли, но, «так и быть», готовы уступить в обмен хоть на что-то. Возможно, новый армянский лидер Никол Пашинян — не… как бы это мягче сказать… не деятель с низкой (по мнению оппонентов) политической ответственностью, а гений, понявший и принявший как факт то, что Карабах уже потерян, и сейчас самое время что-то получить за него с Запада. Идеальный вариант — война, но при условии, что поражение можно будет списать на кого-то другого. Например, войну может спровоцировать «мятеж карабахского клана» (сторонники Роберта Кочаряна и Сержа Саргсяна). Если обнаружится «российский след», будет просто замечательно.

Здесь важно и Кремлю вовремя понять и принять изменения. Если угодно, согласиться с Пашиняном в том, что Россия «должна адаптироваться к новой ситуации». И творчески применить правило: «Ты либо союзник, либо противник, либо разменный материал» — частный случай максимы: «Ты либо часть решения, либо часть проблемы». Можно сказать и совсем уж грубо: необходимо использовать Армению для решения своих задач.

Как было сказано выше, без Константинополя Россия угол Евразии, с ним — ее центр. (Под Евразией понимается аврамический «Старый свет», без Индийского субконтинента и Восточной Азии, но с Северной Африкой.) И у России нет других направлений расширения союзнического пространства, кроме Балкан. (Сейчас нет и его, но есть надежда.) Здесь накопилось недовольство политикой Евросоюза, хоть и по разным причинам. Не будем хоронить старушку Европу, но отметим, что сегодня она находится в жестоком кризисе, и Евросоюз ждет серьезное переформатирование. Перед Россией открывается определенное окно возможностей для того, чтобы предложить Балканам новые механизмы сотрудничества. Речь вовсе не идет о попытках оторвать Румынию или Болгарию от Евросоюза! Речь именно о новых механизмах, которые можно было бы совместить, если угодно, инфильтрировать в существующие механизмы. И огромное преимущество даст России физическое присутствие на Балканах.

На какие шаги, например, не готова пойти Россия ради возрождения братских отношений с румынами? Да, братских, и с румынами. Братских со времен Средневековья, но испорченных с 1812 года Бессарабским вопросом. Мы требуем признания Русского мира, одновременно отказывая в признании Румынскому миру? При том, что в тех же Черновцах не только румыны и молдаване, но и этнические украинцы охотно получают румынские паспорта. Давайте не будем святее папы римского, ладно?

Мировая война уже идет. Вот такая, особенная. Как все войны. Украина и Сирия — всего лишь два «теплых» ТВД одной войны. На «горячих» стадиях здесь погибли десятки и сотни тысяч, а беженцами стали миллионы. Ценой приобретения союзников, прежде всего, становится раздел сфер интересов. Мы уверены, что Россия и Турция могут найти глобальное взаимопонимание, разойтись, «не столкнувшись бортами», предоставив друг другу больше возможностей, соответственно, на Балканах и в Прикаспии (см. «Россия и Турция на „параллельно-встречном“ курсе»). Если Москва и Анкара найдут согласие, у них будет достаточно аргументов, чтобы убедить и остальные вовлеченные стороны принять условия этого соглашения. Вопрос в том, как долго Анкару будет устраивать, по сути, чужая игра на Кавказе, когда, в союзе с кем и в каком качестве она решит вмешаться ради защиты своих интересов. Необходимо сделать ей предложение, от которого нельзя отказаться. Как в наилучшем смысле этой фразы, так и в традиционном (вариант «Поти-Батуми-Ахалкалаки», как крайнее решение, никто не отменял).

Итак, формулировка задачи: «Россия должна мирно получить Константинополь. Точка». «Мирно» может означать только обмен. Возможный вариант — «тройной обмен»: 1) Турция получает территорию нынешней Армении. 2) Армения получает часть территории России на Северном Кавказе. 3) Россия получает большую часть турецкой Восточной Фракии.

Организованное переселение еще нескольких миллионов — не самое худшее последствие идущей войны. Звучит неадекватно и кощунственно. Но ведь война-то идет. Даже не та, мировая, о которой говорит автор, а та, что началась в Карабахе 30 лет назад. И миллионы беженцев и переселенцев уже были. И будут еще. Никак иначе в рамках «адекватных и не кощунственных» подходов эта война закончиться не может. Нужна только смелость, чтобы признать это. И если кто-то надеется, что после «уступки» Нагорного Карабаха начнется национальный подъем, тот жестоко ошибается. Перед Арменией, окруженной мирными (!) границами Турции, Азербайджанской республики, Иранского Азербайджана и Борчалы (населенной азербайджанцами южной Грузии), встанут… более опасные вызовы, чем сегодня. Увы, «гоблы-1,2,3» их также не устраняют. И прежде, чем рассуждать о «крепости армянского духа», которому не грозит ассимиляция, пообщайтесь с армянскими семьями из Грузии, да и Армении, уезжавшими на заработки не в Россию или Европу, а… в Турцию. Они вам расскажут, как быстро их дети превращались в турок. Расскажут те, кто вернулся. Не те, кто остался. Поэтому продолжим.

Подробнее по пункту 1: Будущая турецко-азербайджанская граница может несколько отличаться от существующей армяно-азербайджанской. Вопрос решается на двусторонней основе. Минус тема «Западной Армении», затухание темы геноцида и прочих, которые уже 100 лет душат Армению (если отбросить версию меркантильных интересов Еревана).

По пункту 2: Армения получает территорию между реками Кума и Терек, Кубанским водоразделом и Каспийским морем. (От дальнейшей детализации воздержимся, дабы не поощрять нервозность: как было сказано, мы излагаем не план, а решение задачи на нешаблонное мышление.) Это государство могло бы стать третьим армянским за пределами Армянского нагорья после средневекового княжества Амшен на берегу Черного моря и Киликийского царства на берегу Средиземного. Хорошее название — Каспиана. Интересы народов Северного Кавказа в полной мере соблюдаются. Возможны несколько вариантов обеспечения сухопутной связи РФ со своими регионами через территорию Каспианы. Международная помощь в переносе на новую территорию государства важнейших архитектурно-исторических памятников Армении. И у Каспианы появится реальный шанс стать «бастионом России на Кавказе». С бессрочными договорами о размещении военных баз, без USAID и Сороса, но с пониманием важности русского языка (а пока на армянском ТВ закрыли последнюю передачу на русском).

В V веке Армения была зависима от Персии. Как водится, армия вассала была отправлена подальше от родины, в данном случае на границу с царством белых гуннов. В середине века Армения восстала. Ее войскам на Амударье грозило разоружение и истребление в случае отказа от перехода в зороастризм. Прорваться в Армению через Персию было невозможно. Поздней осенью войско двинулось на родину через пустыню — в обход Каспийского моря с севера. К рождеству армия прибыла в Армению, а через несколько месяцев 26 мая 451 года полегла в Аварайрской битве. В общем, тема для памятника на берегу Терека есть. Появятся и другие. А для детей другой родины уже не будет.

По пункту 3): Россия получает почти всю европейскую часть Турции (Восточная Фракия, тур. Румелия), включая западную часть иля (провинции) Стамбул. Здесь создается Республика Царьград. А лучше Великое княжество Царьград (ВКЦ). Да, «западная часть иля Стамбул» это хоть и половина европейской части города в его современных границах, фактически — дальние пригороды исторического Константинополя. Тем не менее, Турция признаёт сохранение их статуса, как части Стамбула/Константинополя. Здесь, например, в Селибрии (тур. Силиври) будет находиться резиденция Вселенского патриарха. А ВКЦ становится его главной канонической территорией. Чтобы Россия стала полноправным совладельцем Проливов, она получает какой-нибудь пункт на их азиатском берегу. Скажем, Анадолуфенер (Анатолийский маяк) у выхода из Босфора в Черное море.

Территория ВКЦ (22,3 тыс. кв. км) почти впятеро меньше территории РФ к югу от Кумы. И Россия по-прежнему остается без исторического Константинополя. Но еще одно почти универсальное правило решения ситуационных задач, назовем его № 3 — делимость процесса на самодостаточные стадии (грубо говоря, чтобы «не остаться с носом» в случае «зависания» окончательного решения). ВКЦ имеет самодостаточную ценность. Это также задел, база для возвращения исторического Константинополя и Святой Софии.

Правило делимости подразумевает резерв и свободу поиска направлений для выхода на следующую стадию. Скажем так, маленький остров такой свободы не дает: что поделили, то поделили — ресурса для поиска новых аргументов в пользу передела нет. Кроме истребления одних островитян другими. А вот большим державам искать компромиссы в этом смысле легче: уступки в Персии компенсировались уступками в Тибете.

Баку на деле не горит желанием заполучить нового «старшего брата». Но Турция явно будет заинтересована в развитии государственного статуса северокавказских республик. Естественно, здесь есть свои красные линии. Какие, это, как и договоренности по Сирии, Центральной Азии, другим регионам — часть более широкого контекста, включающего и Константинополь. Шаг за шагом. Хорошо бы уложиться к 29 мая 2053 года, к 600-летию трагедии.

Несмотря на внешние атрибуты «византийства» (название организации, расположение его руководящих органов и т. п.), никакое учение не может быть официальной идеологией Византийского Союза. Организация должна быть открытой для самых разных государств, разделяющих ее цели. Во внутренней политике это защита реально значимых прав человека и позитивный консерватизм. Что касается внешней политики, то эта «империя» должна стать «антимперией». Последние десятилетия показали, к чему приводят «исключения» из международного права именем «демократического консенсуса». А то и прямо называемого «американским консенсусом» (термин Генри Киссинджера, см. «Мировой порядок», Введение).

И к тому времени, когда США окончательно добьют ООН, неплохо было бы подобрать площадку для новой организации государств, отстаивающих универсальные принципы международного права. Разумеется, это будет Константинополь.

Альберт Акопян (Урумов)