Президент Молдавии оптимистичен — кризис власти преодолен: итоги и прогнозы

Подводя итоги 2019 года, президент Молдавии Игорь Додон назвал наиболее знаковым событием то, что от власти в стране были отстранены Демократическая партия и ее лидер Владимир Плахотнюк, который был «хозяином» республики без малого десять лет. Рокировка политических элит значительно повлияла на взаимодействие с внешними партнерами. В частности, это касается восстановления партнерских отношений с Россией.

Как оказалось, Кишинев может вполне эффективно дружить с Востоком и Западом без ущерба для обязательств по европейской ассоциации. Евросоюз достаточно спокойно реагирует на вояжи президента в Москву. В этом случае додоновский популизм, в котором его неустанно обвиняет оппозиция, сыграл ему, что называется, на руку: на фоне громких заявлений о развитии стратегического партнерства с РФ на деле он фактически ускорил шаги в сторону евроинтеграции и за последний год сделал в этом направлении больше, чем все прошлые проевропейские власти.

Сегодняшнему Игорю Додону уже не мешает офис НАТО в центре столицы, а американский посол Дерек Хоган и глава миссии ЕС Петер Михалко задают тональность его риторике, открыто говоря, что макрофинансовая помощь, без которой Молдавия загнется, напрямую связана с поведением властей. При этом все понимают, что имеются в виду не столько внутренние реформы, сколько внешние приоритеты. Иначе стали бы они терпеть явное нецелевое освоение выделяемых активов, которым грешат молдавские власти вне зависимости от политического цвета?

Брюссель и Вашингтон также подкупила договоренность Кишинева с Кремлем о демилитаризации Приднестровья. Начав консультации об утилизации складов вооружения Российской армии в Приднестровье, Игорь Додон сделал то, чего долгие годы безуспешно добивались западные партнеры — он «раскачал» тему российского присутствия на берегах Днестра как фактора, влияющего на окончательное политическое урегулирование приднестровского конфликта. Примечательно, что Тирасполь, несмотря на его громкие заявления о прямой заинтересованности и несомненной причастности, к разговору по этой теме никто не пригласил. ОБСЕ, США, да, впрочем, и Россия, этим отношением четко продемонстрировали свою позицию — в застарелом приднестровском конфликте пора ставить точку и мнение Приднестровья вряд ли будет учитываться при определении принципов подхода к урегулированию.

Додон обещал к истечению своего первого президентского мандата обеспечить общую с Приднестровьем торгово-экономическую зону. Первая фаза реализации задуманного уже завершена благодаря совместному с Украиной таможенному контролю приднестровской границы и контролю молдавскими банками внешнеэкономических операций региона.

На этом фоне обвинения молдавских переговорщиков со стороны ПМР о срыве повестки выглядят не более чем попыткой оттянуть неизбежное при отсутствии весомых аргументов, а также четкого понимания будущего республики.

Точнее сказать, у официальных представителей Тирасполя отсутствует воля к отстаиванию независимости. Ее заменили интересы финансовой группы, контролирующей основные секторы экономики и подчинившие себе истеблишмент.

Для главы МИД Приднестровья Виталия Игнатьева на переговорной площадке Постоянного совещания, к слову сказать общепризнанной эффективной платформы, камнем преткновения стали вопросы обеспечения деятельности вполне определенных корпоративных клиентов. Об этом говорит и Игорь Додон через своего политпредставителя. Вице-премьер по реинтеграции Александр Фленкя призвал визави вернуться к формату и его целям, а не отвлекаться на то, что не входит в компетенцию, упрекнув Игнатьева в отсутствии зрелости и ангажированности, непозволительной для политического переговорщика такого уровня.

Проблеме взаимоотношений с Молдавией президент Приднестровья Вадим Красносельский уделил основное внимание на итоговой ежегодной пресс-конференции для журналистов государственных СМИ. Отсутствие на этом мероприятии иностранной прессы, конечно, позволило избежать неудобных вопросов, но не позволило узнать противоположную точку зрения на происходящие события. Красносельский подчеркнул, что Кишинев не только не исполняет взятые на себя обязательства, но пытается приостановить переговорный процесс. По его словам, за многими действиями руководства Молдавии стоит умышленное нежелание договариваться с Тирасполем.

Кто прав в этой ситуации, покажет грядущий 2020 год, но уже сейчас ясно одно: в приднестровско-молдавских отношениях он, вероятнее всего, станет переломным. Уж слишком принципиальный подход демонстрируют обе стороны, при том что посредники и наблюдатели впервые за это время синхронны в оценке ситуации и ее перспектив.

Более интересны результаты, достигнутые во внутренней политике. Если Приднестровье характеризуется стабильностью или, как сказал лидер республики Вадим Красносельский, «все осталось прежним — и президент, и правительство, и Верховный совет, и переговорщики», то Молдавия отличилась. В стране менее чем за год сменилось три состава правительства.

В этом вопросе нужно отдать должное Игорю Додону, который скромно умолчал о своих достижениях по манипулированию правящими элитами. Между тем именно эти заслуги еще долго не будут давать покоя аналитикам, так как они являются отправными для понимания его последующих действий по укреплению вертикали президентской власти в Молдавии.

В этом году Додон отыгрался за ущемление его полномочий как главы государства и отстранение от власти. За два года президентства он пережил аж пять отстранений.

Первыми в умело расставленные им сети угодили, как ни странно, проевропейцы из блока ACUM. Желание получить власть позволило абсолютно разным по политическим взглядам социалистам и правоцентристам объединиться по принципу «против кого будем дружить», закрепив свой успех созданием парламентской коалиции. В июне их совместными усилиями было нивелировано влияние Демпартии. ПСРМ получила под контроль парламент, а правые партии — правительство.

С первых дней исполнения обязанностей премьер-министра Майи Санду ее кабинет подвергался атакам социалистов. Трудности переходного периода преподносились как некомпетентность властей. Вначале президент смотрел на все происходящее как бы со стороны, говоря, что правящее большинство имеет все шансы сохраниться. Параллельно неформальный лидер Партии социалистов укреплял позиции на местах, ведя тайные переговоры со вчерашними противниками из ДПМ.

Почувствовав силу и поддержку, президент Молдавии, не стесняясь, пытается влиять на деятельность правительства Санду, требуя отставок ряда министров, на место которых уже стоят в очереди его советники. То, что рано или поздно это произойдет, было ясно с самого начала. Но что так быстро договорятся социалисты с демократами, не ожидал никто. Демпартия поддержала вотум недоверия кабинету Майи Санду, и спустя пять месяцев в Молдавии появилось очередное правительство.

Кабмин условных технократов Иона Кику должен был удовлетворить интересы всех политических сил, так как все помнили заявления главы государства о недопустимости полной власти одной партии или человека. Назначение новых министров из команды Додона и премьера, перебежавшего от демократов к ПСРМ, говорит об обратном.

В этом контексте сговорчивость и несопротивление демократов вполне объяснимы. ДПМ неоднократно предпринимала попытки сблизиться с ACUM, но последние были категоричны, очевидно, полагая, что во власти они надолго.

Лидеры ACUM так и не поняли, что, по хитрому плану Игоря Додона, их основная задача — кошмарить демократов до тех пор, пока вторая по величине парламентская фракция не прогнется под президента. С этой установкой глава МВД Андрей Нэстасе справился на отлично, развернув уголовное преследование в отношении всех, кто прямо или косвенно был связан с ДПМ. В нужный момент вместо кнута молдавский лидер предложил пряник в виде индульгенции от прошлых грехов и тем самым взял Демпартию на короткий поводок, чего у него не получалось с Нэстасе и Санду.

В итоге ACUM вернулся на свое поле — к протестной оппозиции и привычному критиканству, сняв с себя бремя государственной ответственности.

Таким образом, к концу 2019 года президент РМ Игорь Додон получил полный контроль над государственными институтами, а Молдавия приобрела нового лидера, более политически честолюбивого и амбициозного, чем олигарх Плахотнюк.

Исходя из всего этого, новый год для молдавской политики обещает быть не менее динамичным. Для страны — это год выборов президента, но в данном случае, когда интриги с результатом нет, гораздо интересней то, что будет происходить в подготовительный период.

Действующий глава государства сделал все, чтобы конкуренции у него не было. Демократы обезглавлены и зажаты в углу, одна сторона которого — кража миллиарда евро, за которую вынужден рассчитываться народ, а другая — поголовная уголовная ответственность членов ДПМ за узурпацию власти и попытку госпереворота. Про это им забыть не дадут. Блок ACUM сам переживает не лучшие времена. Отсутствие консолидации Андрея Нэстасе и Майи Санду не позволит им определиться с общим кандидатом от оппозиции и разбавит потенциальный электорат. Помимо этого, избиратели за незначительный период их нахождения у власти смогли убедиться, что дальше лозунгов правоцентристы в политической карьере так и не продвинулись: у них нет профессиональной команды управленцев и более-менее четкого понимания стратегии развития. Люди устали от митингов и протестов и хотят хотя бы условной стабильности, поэтому вряд ли Санду с Нэстасе удастся поднять антидодоновскую волну, которой они пытаются шантажировать власть.

При этом у Игоря Додона в 2020 году будет много работы. Прежде всего это расширение собственных полномочий, сегодня ограниченных конституцией. Контролируя парламент и правительство, он, безусловно, вернется к продвижению президентской формы правления. Попытается он это сделать максимально быстро, на пике волны народного доверия, которым сейчас пользуется.

Обещанные МВФ транши и соглашение о поставках российского газа в регион укрепили авторитет правительства и позволят не отвлекаться на социальные вопросы, сконцентрировавшись на решении глобальных задач.

Ожидается ускорение темпа выполнения условий по европейской ассоциации Молдавии, параллельно с этим Кишинев усилит свое присутствие в СНГ и на евразийском экономическом пространстве. Приток западных инвестиций и расширение рынков сбыта на восток обещают сделать Молдавию привлекательной для бизнеса и будут являться основой для продвижения концепции нейтралитета, основанного на взаимовыгодном партнерстве во всех направлениях. Так президент Игорь Додон продолжит строительство моста между российскими и западными партнерами по развитию, без этого республика рискует попасть в необратимую зависимость от той или иной стороны.

Другой актуальной задачей является отложенное решение приднестровского вопроса.

Уже не важно, есть ли пауза в переговорах между Кишиневом и Тирасполем и по чьей вине она возникла. Сегодня всем понятно, что в текущем подходе политически эту ситуацию с мертвой точки не сдвинуть. Стороны топчутся на месте, так как при отсутствии общей конечной цели все последующие договоренности гуманитарного и экономического характера и меры по укреплению доверия теряют смысл.

После небольшого технического антракта будет финальный акт, сценарий которого для Приднестровья пишется уже сейчас и в ближайшее время поступит на редакцию посредникам и наблюдателям.

Если минувший 2019 год в молдавской политике был посвящен сложному процессу максимальной консолидации правящей элиты, то 2020-й обещает стать прорывным для Молдавии во внешней политике.

Михаил Тульев, специально для EADaily