Рост криминала и временная передышка для Нетаньяху: Израиль в фокусе

Портал mignews.com опубликовал аналитическую статью публициста Иры Коган под заголовком «Зачем нам полиция?»

Судя по новостям, Израиль превращается в криминальное государство, своего рода «дикий Восток». Мать пятилетнего ребенка застрелена в своей машине. Капитан морского судна ударил человека ножом. В Нетании взорван мотоцикл, водитель погиб. Житель Холона пытался убить знакомого, проиграв ему в карты. Водитель такси направил машину на курьера в ответ на сделанное замечание. Такие события происходят в последнее время чаще терактов и привлекают больше внимания, чем политические скандалы. Бандитские разборки, ссоры на дорогах с применением оружия и вооруженное насилие в семье — все это случается в Холоне, Ришон-ле-Ционе, Эйлате, Хайфе, Беэр-Шеве… В стране, которая всегда гордилась низким уровнем преступности, сегодня почти каждый день льется кровь и уровень преступности выходит из-под контроля.

Чем же занимаются полицейские начальники, пока в Израиле звучат выстрелы и умирают люди? Они выясняют отношения, ищут в своей среде виноватых, пишут друг на друга рапорты и даже саботируют приказы сверху. Их главный враг — не организованная преступность, а министр национальной безопасности Бен-Гвир, чью компетентность они постоянно оспаривают, и генеральный инспектор Яаков Шабтай. В полицейских кругах идет борьба за влияние — борьба, важность которой мы, возможно, готовы были бы признать, если бы полиция при этом успевала выполнять свою основную задачу — обеспечивать безопасность населения.

Вместо этого для нас придумано оригинальное оправдание: мол, перестрелки — арабская традиция, с которой ничего нельзя поделать, и бороться с ней бесполезно. Добропорядочных израильтян это не касается и не должно волновать.

Даже если игнорировать моральную сторону подобного заявления (хотя оно само по себе на редкость цинично), утешаться тут особенно нечем. Верно, что около 80% убийств в Израиле с начала года приходится на арабский сектор. Но криминал не может вечно вариться в собственном соку и ограничиваться одной прослойкой населения. Рано или поздно он вырывается наружу и поражает все общество. Кроме того, преступная деятельность мафиозных группировок — наркоторговля, грабежи, рэкет, незаконный оборот оружия — и сегодня непосредственно затрагивает всех нас, независимо от национальности и уровня благосостояния. Ведь это нашим детям предлагают наркотики, порой прямо в школьном дворе. Нас и наших близких могут ограбить и избить ночью на безлюдной улице. И наконец, в израильских реалиях от преступности до терроризма всего полшага. Украденное оружие и угнанные машины попадают в руки боевиков и шахидов-одиночек, не говоря уж о том, что львиная доля криминальных финансов утекает в бюджет террористических формирований. Существует также новое веяние: арабы, погибшие в дорожных разборках или хулиганских нападениях, все чаще объявляются «жертвами еврейского террора». Эту версию тут же подхватывает ХАМАС, призывая отомстить за «шахидов».

Казалось бы, всеми этими проблемами правоохранительные органы должны заниматься в первую очередь, пусть даже в ущерб охране порядка на еженедельных демонстрациях. Но полиция практически открыто признается в своем бессилии — а может, нежелании? — бороться с преступностью. Неудивительно, что криминалитет чувствует свою безнаказанность и расцветает пышным цветом, пуская свои ядовитые ростки во все стороны.

Отчаявшись дождаться помощи от властей, жители некоторых городов и районов решили взять спасение утопающих в свои руки. Они организовывают так называемые дозоры из добровольцев, чем-то напоминающие организацию «мишмар эзрахи» (гражданский патруль, нечто вроде народной дружины). Эти дозорные не заменяют собой полицейских, а лишь следят за порядком на улицах и сообщают в полицию о подозрительных лицах. Муниципалитеты видят в районных дозорных большой потенциал, который поможет справиться с ростом насилия, и предлагают распространить эту инициативу на всю страну.

Отличная идея, вот только для чего нам тогда полиция? Зачем мы платим из своих налогов зарплату чиновникам и полицейским начальникам, если нам предлагают выполнять их обязанности, пусть даже частично? Давайте уж пойдем дальше: раздадим добровольцам оружие, наделим их полномочиями. Они будут работать эффективнее, чем полицейские, поскольку охраняют свои дома, свои семьи, а главное — они не подчиняются генералам и министерствам и не обязаны участвовать в их взаимных интригах.

Сам по себе принцип использования утопающих в деле их спасения прост как все гениальное. Его вполне можно применить и в других проблемных сферах нашей жизни. Почему бы не взять в свои руки все, что для нас важно и с чем не справляется государство? Раз в израильских школах растет дефицит учителей, родители могут сами обучать своих детей — разумеется, на добровольных началах, в свободное от собственной работы время. В поликлиниках и больницах не хватает врачей? Пусть волонтеры принимают пациентов, назначают лекарства, оперируют. Выдайте населению оружие, халаты, скальпели — что еще нужно для самообслуживания?

Кстати, споры вокруг юридической системы тоже можно решить без реформ и протестов — просто привлекая судей-добровольцев. Если существует гражданский патруль, то почему не быть гражданскому суду? А уж когда появятся волонтеры-министры и прочие государственные деятели, то страна будет управляться не хуже, а то и лучше, чем сейчас. Люди, взявшиеся за какое-то дело добровольно, обычно выполняют его ответственно, а не ищут оправданий, в отличие от тех, кто получает за свою работу деньги, порой немалые

Шутить на эту тему можно бесконечно, но в реальности все не смешно, а грустно и очень серьезно. В такой стране, как Израиль, можно пережить проблемы в сфере образования и даже здравоохранения, но силовые структуры не имеют права проявлять слабость. Армия, полиция, службы безопасности — гарантия нашего существования как государства. Пора полицейским начальникам об этом вспомнить.

Издание NEWSru.co.il продолжает публикацию пятничных обзоров политической ситуации в Израиле журналиста Габи Вольфсона.

Операция «Щит и стрела» не стала неожиданностью. После волны ракетных обстрелов и ответов на них, которые очень многими были восприняты как слабые и неспособные восстановить фактор сдерживания в отношениях с террористами, появились цитаты «высокопоставленных источников» о том, что на сей раз будет дан гораздо более жесткий ответ. Сообщалось также, что на премьер-министра Биньямина Нетаньяху оказывается давление, причем далеко не только со стороны радикальных министров правительства.

Какое-то время казалось, что речь идет о словах, которые, как известно, стоят очень недорого. Однако операция началась, и социальные сети (а также некоторые СМИ) буквально захлестнула волна обсуждения политических выгод, которые собирается извлечь из этой операции Нетаньяху. Некоторые почти в открытую намекали, что тайминг начала операции выбран не случайно.

Операция действительно началась в невероятно удобный для премьер-министра момент. Крах юридической реформы, непрекращающиеся конфликты внутри коалиции, 12 миллиардов шекелей «коалиционных денег», большая часть которых пошла на религиозные и околорелигиозные проекты, застопорившийся закон о непризыве ультраортодоксов в ЦАХАЛ и, как следствие всего этого, обвал в опросах общественного мнения. С таким балансом подошел Биньямин Нетаньяху к ночи на 9 мая, когда были ликвидированы трое лидеров «Исламского джихада».

Нет ничего проще, чем сложить два и два и сделать напрашивающийся вывод о том, что эта, по словам Заавы Гальон «излишняя», операция ЦАХАЛа преследует политические цели. Этот вывод напрашивается. Но напрашиваются и сомнения в этом, казалось бы очевидном, выводе. О сомнениях говорят даже самые острые, но сохраняющие интеллектуальную честность оппоненты Нетаньяху: он никогда прежде не ввергал страну в военные авантюры для извлечения политических выгод. Скорее напротив. Так, например, «сделка Шалита» была, по мнению многих, попыткой изменить тенденцию в общественном мнении на фоне акций социального протеста. «Нетаньяху всегда был очень осторожен, чтобы не сказать опаслив, в шагах, способных привести к эскалации и вообще во всем, что касается военных шагов», — сказал в интервью «Кан РЭКА» журналист Йоав Краковски, которого никто не заподозрит в чрезмерных симпатиях к лидеру «Ликуда».

Премьер-министр отлично знает, что военная операция, сколь бы успешной она ни была, не решит его политических проблем. Итамар Бен-Гвир возобновил сотрудничество с коалицией, однако ни у кого нет сомнений в том, что следующий кризис между «Ликудом» и «Оцма Иегудит» — только вопрос времени. Когда Нетаньяху пришлось заморозить юридическую реформу, он уже «откупился» от Бен-Гвира решением проголосовать за создание национальной гвардии. Прошло совсем немного времени и нужно тушить новый пожар, так как Бен-Гвир был недоволен робкой и неуверенной реакцией правительства на ракетные обстрелы, последовавшие за смертью голодавшего в израильской тюрьме Хадра Аднана. Даже сейчас, когда операция еще не завершена и рано подводить ее итоги, очевидно, что претензий у Бен-Гвира быть не может, но также очевидно и то, что глава «Оцма Иегудит» продолжит формировать свой имидж в глазах избирателей, в большей степени бросая вызов коалиции, нежели — преступному миру. По меткому выражению стратегического советника Моше Клугафта, Бен-Гвиру гораздо больше подходит костюм оппозиционера нежели министра. Сложно представить, что временное затишье в вялотякущем конфликте с «Оцма Иегудит» может быть серьезным доводом при принятии главой правительства решений в вопросах военных.

Приближающееся утверждение бюджета также с трудом можно воспринять как фактор в определении политики в сфере безопасности. Нетаньяху утвердит бюджет, какими бы ни были итоги этой операции, он утвердил бы бюджет, если бы операция не началась вовсе. Провал голосования по бюджету означает роспуск Кнессета и досрочные выборы. Никто в нынешней коалиции не торопится на встречу с избирателем. Поэтому бюджет — также не довод.

Наиболее убедительным является довод о том, что якобы таким образом Нетаньяху пытается отвлечь внимание общества от провалов его правительства. Недостаток этого довода заключается в том, что, вопреки бытующему мнению, уже много лет военные операции не приносят руководившим ими правительствам политических дивидендов. Операция «Литой свинец» началась в разгаре предвыборной кампании, однако не спасла правившую тогда партию «Кадима» от поражения. Операция Облачный столп» началась за два с небольшим месяца до выборов, однако ничего не изменила в повестке дня и не остановила рост партии «Еш Атид», которая тогда говорила о проблемах среднего класса. И самый свежий пример — операция «На заре». Яир Лапид записал в свое резюме проведение военной операции (кстати, по многим характеристикам схожей с той, что проводит сейчас Нетаньяху). Избиратели не впечатлились. Добавьте к этому Вторую ливанскую войну, которая по сути похоронила политическую карьеру Эхуда Ольмерта.

Любовь к ЦАХАЛу и непререкаемость (возможно, чрезмерная) авторитета его генералов не стали меньше в последние годы. И в то же время израильтяне осознали, что операции начинаются и заканчиваются, а в целом ситуация не меняется. «Арабы — те же арабы, а море — то же море», — сказал когда-то Ицхак Шамир. Газа остается Газой, террористы, правящие там, остаются террористами, и одна за другой операции ничего в этом отношении не меняют. Победы, подобно той, что была одержана в 1967 году, это уже прошлое. Сегодня речь идет о тактических победах, которые сопровождаются похоронами солдат и граждан. Это не приносит славы политикам. Это отлично знает Биньямин Нетаньяху. Он знает также и то, что те, кто критиковали его за нерешительность, сдержанность и половинчатость реакции на ракетные обстрелы из Газы, не окажут ему поддержку в том случае, если он решит выполнить обещание, данное им еще в 2008 году — свергнуть власть ХАМАСа в Газе. Этого требуют не только правые радикалы в его правительстве, но и политические оппоненты, всегда готовые напомнить о невыполненном обещании. Ни те, ни другие не разделят с ним бремени общественной критики на фоне потерь в случае крупномасштабной операции в Газе.

Все это не означает, что Биньямин Нетаньяху полностью игнорирует политическую сторону. Глава правительства безусловно попытается записать операцию в Газе в свой актив и по объективным результатам и в том, как итоги противостояния будут преподнесены израильтянам. Нетаньяху уже сейчас играет на том, что важно израильтянам. «Мы проходим этот момент вместе, мы стоим вместе, мы победим вместе», — сказал глава правительства. Посыл «мы вместе» — прямая противоположность ощущению, царившему в Израиле первые четыре месяца работы нынешнего правительства. Война — отличный момент, чтобы начать это впечатление исправлять.

Оппозиция осталась оппозицией и в эти дни. Лапид и Ганц несколько раз заявляли — порознь и вместе — о своей поддержке операции, солдат ЦАХАЛа и сил безопасности. Слово «правительство» не упоминалось. Стоит только отметить, что в дни операции «На заре», после встречи с тогдашним премьер-министром Яиром Лапидом, тогдашний глава оппозиции Биньямин Нетаньяху заявил, что выражает поддержку «правительству и силам безопасности».

В оппозиции всеми силами дают понять «Ликуду», что, как только операция завершится, политические баталии возобновятся с новой силой. Уже после начала операции состоялась встреча главы оппозиции Яира Лапида и главы «Махане Мамлахти» Бени Ганца. В заявлении, опубликованном после встречи, речь идет не только об операции в Газе, но и о «координации шагов на переговорах по юридической реформе, которые ведутся в президентской канцелярии». Лидеры оппозиции дали понять Нетаньяху, что ему не стоит рассчитывать на то, что операция в Газе хоть на один градус ослабит уровень напряженности или снимет хоть один вопрос с повестки дня. Еще один посыл, который был не менее важен для Лапида и чуть менее важен для Ганца: «Несмотря на борьбу между нами, мы остаемся единым фронтом». Трудно сказать насколько этот фронт действительно един, когда блок «Махане Мамлахти» постоянно усиливается в опросах, в том числе за счет партии «Еш Атид», которая мандаты теряет. Однако в оппозиции пытаются создать хотя бы внешнее впечатление единства. И есть еще одна цель у этого совместного заявления Ганца и Лапида. Глава «Махане Мамлахти» рассматривается постоянно как подозреваемый в возможном присоединении к правительству Биньямина Нетаньяху. По мере улучшения его положения в опросах, вероятность того, что Ганц войдет в правительство, снижается: если есть шанс стать главным в оркестре, зачем соглашаться на роль второй, третьей или четвертой скрипки? Но всегда полезно подкрепить намерение политического партнера его публичным заявлением. Каждое совместное заявление с Лапидом делает и без того призрачную вероятность того, что Ганц войдет в правительство Нетаньяху, еще меньше.

Если не произойдет ничего экстраординарного, операция «Щит и стрела» закончится в скором времени и не превратится в затяжное противостояние в стиле «Нерушимой скалы» 2014 года. Перед Нетаньяху стоят несколько актуальных политических задач, откладывать решение которых он не может, и первая — прекращение падения в опросах. В окружении главы правительства утверждают, что «достигли дна» и 52−53 мандата, которые блок партий нынешней коалиции набирает в последних опросах, это низшая точка. Вряд ли это может удовлетворять Нетаньяху. Его приближенные убеждены, что ключом к восстановлению популярности являются экономические шаги, и как можно меньше спорного, вызывающего раздражение и возможную критику. Не начнись сейчас операция в Газе, мы бы услышали о нескольких шагах, которые планировал объявить премьер-министр вместе с министром экономики Ниром Баркатом. Борьба с дороговизной эффективнее в общественном мнении, чем военная операция.

Одновременно продолжается и постепенное умерщвление юридической реформы. Как сообщило на этой неделе издание «Калькалист», Нетаньяху пообещал главам рейтингового агентства S&P заморозить реформу. Израильтянам Нетаньяху об этом сообщать не спешит, впрочем мало кто сегодня считает, что есть шанс на ее реализацию. В связи или без связи с этим фактом, еще до начала эскалации в Газе публиковались сообщения о том, что в конце месяца ожидается утверждение проектов строительства еще тысяч единиц жилья в Иудее и Самарии. Отказ от реформы требует компенсаций избирателям и коалиционным партнерам.

А оппозиции придется принимать решение о дальнейшей тактике борьбы с правительством. Продолжать ли переговоры в президентской канцелярии или согласиться с требованием лидеров внепарламентского протеста и обозначить дедлайн, исчисляющийся неделями? И как выстраивать отношения с теми, кто митингует на улицах, но уже бросает взгляды на здание Кнессета, планируя будущую предвыборную кампанию? И, конечно, бюджет, борьба вокруг призыва или непризыва ультраортодоксов и спор о коалиционных деньгах. Все это вернется на повестку дня через час после того, как будет объявлено о прекращении огня в секторе Газы.