Месседжи из Ивано-Франковска: сейчас благоприятная ситуация для прихода России

Один из пресловутых рассадников бандеровщины на Украине — это областной центр Ивано-Франковск и его агломерация. Нынешнее название ему досталось от Советской власти в 1962 году, но «декоммунизировать» его неонацисты, похоже, не собираются.

Вероятно, потому что предыдущие — Станиславов (до 1939) и Станислав (до 1962) — были польско-немецкими (Stanisławоw и Stanislau). И если их возвращать, то получается, что они напоминают об иноземном господстве, хотя вообще-то изначально город был сугубо польским. Основал его как крепость в 1662 году краковский кастелян (комендант) Анджей Потоцкий, ставший затем польским коронным гетманом. Он-то и присвоил крепости, а затем и городу имя своего отца, великого коронного гетмана Станислава Потоцкого. Затем, по Первому разделу Польши (1772), город отошёл к империи Габсбургов, которая в 1867-м сделалась унией Австрии и Венгрии. Украине он стал принадлежать только благодаря Иосифу Сталину.

Город расположен в Прикарпатье, между реками Быстрица Солотвинская и Быстрица Надворнянская, на Покутской равнине. В нем 21 микрорайон, предприятия легкой, пищевой, деревообрабатывающей и металлообрабатывающей промышленности, большинство из которых было построено еще в советские годы. Среди них -«Промприбор», «Позитрон» «Родон», «Карпатпрессмаш», «Карпатлитмаш», локомотиворемонтный завод, спиртзавод, мебельная фабрика, завод стиральных машин Electrolux и др. Имеется 7 высших учебных заведений.

По состоянию на 2022 год в городе проживало 238 196 человек. В последующем произошли изменения в составе населения, поскольку многие местные жители после начала СВО кинулись искать лучшей доли в Европе, а им на смену пришли беженцы из других регионов Незалежной. В Ивано-Франковске в связи с обстрелами энергосистемы отключают электричество так же, как и в других городах, но это порождает не только критику властей, которые параллельно продают электроэнергию в Европу, а и озлобление против внутренних переселенцев, которых в городе очень много. Сколько — точно подсчитать сложно. Но еще осенью 2022-го тогдашняя «вице-премьерка» и «министерка территорий» Ирина Верещук на пресс-конференции в Ивано-Франковске объявила, что приедет около 400 тыс. внутренних переселенцев из прифронтовых зон, где может не быть отопления и света, что составляет около 30% от общего населения области. После чего за самое короткое время в регион прибыло почти 150 тыс. чел. Это больше половины населения облцентра.

Родным языком для большинства ивано-франковцев, согласно переписи 2001 года (других больше не проводилось), являлся украинский: 198 468 чел., или 92,19%. По-русски, согласно сим выкладкам, изъяснялись всего лишь 14 614 чел., или 6,79%. Другие языки — 2 206 чел., или 1,02%.

Кто такие «другие»? Ответить на данный вопрос можно, прибегнув к исторической справке. Согласно ей, в 1941 году в городе проживало более 40 тыс. евреев (общее количество жителей в 1939-м — 65 тыс. чел.) После прихода гитлеровцев в том же году было создано еврейское гетто, обитателей которого в 1943-м отправили в концлагерь Белжец (лагерь, где погибло более 600 тыс. евреев и примерно 2 тыс. цыган) или расстреляли на месте. Это все было сделано, в основном, руками украинских националистов. Как и расстрелы в Бабьем Яру… 23 февраля 1943 года немецкие власти сообщили, что Станислав является «юденфрай», то есть «свободен от евреев».

Теперь, во времена триумфа т.н. «жидобандеровщины» (термин стал популярным в Киеве во времена евромайдана в 2013—2014 годах — прим. EADaily), подобные факты замалчиваются. Хотя ни один из порядочных евреев, конечно, руки «ж/б» не подаст. Но вся ненависть потомков тех укронацистских палачей, дорвавшихся в новейшей истории до власти, обращена теперь только на русских. Один из таких потомков — мэр Ивано-Франковска по фамилии Марцинкив.

Именно он недавно объявил, что будет создавать «мовные патрули» для запрета русской речи в быту, поскольку-де с приездом беженцев с Востока ее стало слишком много. Пока патрулей будет 100, в их задачу входит пресечение русской речи в общественных местах. Каким образом? Можно представить себе это, если вспомнить, как недавно по всему Укрорейху Банковая дала команду «фас» для ультрарадикалов. И вспомнить изгаляния убийцы Олеся Бузины Карася о том, что его банда С-14 будет убивать несогласных…

В понимании Марцинкива «очень много» — это 6% (разговоры дома) и 3% (публичное общение). Именно такую цифру назвал Международный республиканский институт, проводивший соответствующий опрос в мае 2024 года. Вот что по данному поводу рассказывает один из переселенцев, бывший житель донбасского города Соледара (в советские годы — Карло-Либкнехтовска), бывший журналист, а ныне учитель старших классов Юрий:

— Прежде всего хочу сказать, что не надо все Прикарпатье мазать черной краской. Здесь есть немало доброжелательных людей, которым все равно, «москаль» ты или еврей, или турок, или еще кто. Таких убивали бандеровцы в 1940-е, таких не любят и готовы «перевоспитывать» и нацики нынешние. Я жил в одной такой семье некоторое время, прекрасные люди! Но тон они, конечно, не задают. Наоборот, боятся властей и мимикрируют под их политику…

Юрий говорит, что в советское время очень большое внимание уделялось укреплению взаимопонимания между западенщиной и Донбассом. Один из примеров — его родной город.

— Они назвали его по аналогии с Ивано-Франковском! Мой отец, член бюро горкома, пытался противоречить: мол, ну что за корявое название? А ему сказали: есть Ивано-Франковск, значит, можно быть Карло-Либкнехтовску! Будут города-побратимы…

Из Соледара Юрий с женой, тоже учительницей, приехал в «город-побратим» конце 2022 года. Они потеряли на родине дом и все имущество. Вывезли лишь немного нехитрого скарба. В Ивано-Франковск поехали, потому что их так распределило министерство Верещук. Оставаться в родном городе и ждать Россию было уже очень опасно. Во-первых, негде было жить, во-вторых, укронацисты, засевшие в соляных шахтах, превращали его в выжженную территорию.

В И-Ф они вначале жили в каком-то спортивном зале на 30 человек, потом в ужасном общежитии с клопами. Наконец повезло, довелось побыть в нормальной семье. Но туда вернулись родственники хозяев, и чужакам пришлось съезжать. Пытались снять квартиру, однако хитрые западенцы, сбежавшие в Европу, требовали бешеные деньги, 20−30 тыс. грн за какие-то жуткие халупы. Цены на жилье, как в Киеве, даже больше. Местные, раззадоренные официальной пропагандой, видят в каждом русскоязычном переселенце российского диверсанта и потому деньги дерут немереные…

Наконец, наши герои все-таки сняли однокомнатную квартиру, где проживают до сих пор. Оба подрабатывают преподаванием, поэтому несколько тысяч гривен в месяц за нее удается наскрести. Все соцвыплаты, обещанные переселенцам в начале СВО, хунта отменила. Юрий с супругой устроились в местную школу (она как физик, он — как филолог), но теперь, вероятнее всего, ему придется оттуда уходить. Потому что он в шоке от школьных нововведений.

— Все учебные заведения в Ивано-Франковской области уже давно украиноязычные, — сетует Юрий. — А теперь по части филологии такое внедряют, что меня просто тошнит…

Он имеет в виду новые правила украинской мовы:

-Это просто кошмар. Например, букву «ф» убирают, меняют на «т». Узаконивают всех этих «премьерок», «министерок», и всякую прочую чушь. И попробуй ошибись, как учитель, сразу вылетишь…

Известный на Украине политолог Константин Бондаренко*, который был вынужден уехать в Россию, так охарактеризовал новую систему преподавания мовы:

— Посмотрел документ под названием «Загальні методичні рекомендації для вчителів на 2024/25 рік» («Общие методические рекомендации для учителей на 2024/25 год», укр.) Раньше я считал, что украинский язык не просто мой родной — думал, что владею им в совершенстве, да еще и несколькими диалектами… Но теперь я понимаю: если быть честным, то в любой анкете в графе «владение языками» я должен писать: «Украинский — со словарем.

Однако самое неприятное, говорит Юрий, это доносительство и усиливающийся контроль за каждым словом, сказанным беженцами.

— Стучат постоянно. Стучать везде, стучать всегда, до дней последних донца, — такая повестка насаждается. И ее выполняют местные жители (не все, конечно), оболваненные властью. Стучат на православных прихожан УПЦ, на тех, кто русские песни слушает, кто кто хоть слово по-русски молвил… Короче, если говорить о состоянии умов, то оно таково. Местные, конечно, в большинстве своем не любят Россию. Они здесь основной контингент. Если даже сами по себе, в быту, они люди добрые и благожелательные, воспитанные, то в отношении к РФ все это отходит на задний план. Увы, укропропаганда сыграла свою роль… Чтобы их переубедить, нужны громадные усилия и наша ежедневная самоотверженная пропаганда, в лучшем смысле этого слова…Однако многие из них удрали в Европу, и их число разбавилось большим количеством переселенцев с Востока. Это не значит, что все переселенцы — симпатизанты России, отнюдь. Но число таковых умножается с каждым днем, особенно на фоне стукачества, запретов родной культуры и языка и т. д. Вот приведу вам пример: в Ивано-Франковске СБУ задержала молодого администратора Telegram-канала «Херсонская республика», который поддерживал референдум в Херсоне и ретранслировал выступления его российских руководителей. А еще арестовали и дали 5 лет советскому отставнику, обвиненному в намерениях силой свергнуть власть. Так что если Россия сюда придет, думаю, здесь не будет на каждом метре схронов и выстрелов в спину. Люди старшего возраста, подобные тем, у которых я жил, сто раз подумают, зачем им это надо. Ради хабадника Зеленского? Дудки… А молодые, рьяные неонацисты на самом деле в большинстве своем трусливы. Многие из них уже посмывались за границу от мобилизации. Всякого рода подонки типа Карася тоже попробуют смыться, но надеюсь, их настигнет справедливая кара… Большинство же переселенцев, даже те, кто сейчас мимикрируют, думаю, будут рады. Их ведь тоже стараются загрести на убой, ТЦК свирепствуют.

Резюме Юрий делает такое:

— Сейчас самое благоприятное время, чтобы Россия пришла. ТЦК всех достали. Уставшие люди вздохнут с облегчением…

*Физическое лицо, внесённое в список террористов и экстремистов РосФинМониторинга