«День воли» белорусской оппозиции — провал на фоне исторического мифа

На протяжении нескольких десятилетий определенная часть белорусского общества активно празднует 25 марта провозглашение независимости Белорусской Народной Республики (БНР), что в политической традиции местной оппозиции именуется «Днем воли».

В самой Белоруссии к данному событию всегда отношение было довольно неоднозначным, так как его историческая значимость для развития белорусской государственности вызывает серьезное сомнение. Вместе с тем именно «День воли» был в свое время выбран оппозицией как некий символ сопротивления не только Александру Лукашенко, но и его политике сближения с Россией.

В нынешнем году беглые оппозиционеры также не отказали себе в желании устроить очередной перформанс в честь «праздника», который стал очередным подтверждением бессмысленности существования «змагаров» и практически полного отсутствия у них какой-либо серьезной социальной базы среди белорусов.

Стоит напомнить, что появление «Дня воли» как праздника, связанного якобы с первым национальным государством белорусов, до сих пор сложно объяснить с точки зрения истории. Известно, что своему появлению БНР обязана ситуации, сложившейся на просторах бывшей Российской империи в конце Первой мировой войны. Как известно, после начавшегося в феврале 1918 года наступления германских войск на восточном направлении органы новой советской власти в лице Областного исполнительного комитета Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов Западной области и фронта (Облискомзап) и Совет народных комиссаров (СНК) Западной области и фронта покинули Минск. В этой связи с 19 по 25 февраля властные полномочия в городе перешли к Исполнительному комитету Рады разогнанного в декабре 1917 года Всебелорусского съезда, основу которой составляли противники большевиков и представили местного национального движения.

21 февраля исполком издал так называемую Первую уставную грамоту, которая призвала белорусский народ «реализовать свое право на самоопределение», а национальные меньшинства — на национальную и личную автономию. Одновременно он объявил себя властью в Белоруссии до созыва Учредительного собрания и образовал своеобразное правительство — Народный секретариат во главе с Иосифом Воронко. При этом уже тогда было очевидно, что белорусы не смогут реализовать в сложившихся условиях идею о создании независимого государства.

Как отмечал 21 февраля «комендант города Минска» Константин Езовитов, в городе уже были немецкие войска, которых встречала делегация во главе будущим «премьер-министром» БНР Романом Скирмунтом. После этого ни о каком самостоятельном принятии решения или действиях, которые могли на практике изменить судьбу белорусских земель со стороны оставшейся в Минске национальной интеллигенции, речи не шло. Хотя на бумаге попытки, конечно, были.

В частности, 9 марта Исполком Рады провозглашает создание Белорусской Народной Республики, а 18 марта переименовывает себя в Раду БНР. 25 марта Рада с большими усилиями принимает Третью уставную грамоту, в которой провозглашает независимость Белорусской Народной Республики. Именно это сегодня почитается националистами в Белоруссии как день появления белорусской государственности и отмечается в качестве «Дня воли». Однако ни о каком реальном государстве и тем более независимости никогда речи не шло, что было связано в первую очередь с германской оккупацией. На тот момент Германия контролировала большую часть современной Белоруссии и отнеслась к действиям Рады БНР крайне скептически, так как национальное движение на оккупированных землях считалось недостаточно развитым, а белорусский вопрос рассматривался лишь как возможность торга с Россией. В этой связи на все обращения о признании независимости БНР германское командование давало отрицательный ответ и подчеркивало, что рассматривает Белоруссию как «часть Советской России» в соответствии с Брестским договором.

Поэтому Германия запретила создавать белорусские вооруженные формирования, а Народному секретариату, который так и не был признан в качестве правительства БНР, было разрешено лишь представлять местное население при формировании органов самоуправления, в сфере торговли, промышленности, социальной опеки, школьном образовании, книгоиздании и пр. Никакой собственной системы органов местной власти БНР не имела и не могла осуществлять юрисдикцию на территории, где была провозглашена. Не была «республика» признана и на международной арене.

Несмотря на то что «представительства» БНР были организованы в Берлине, Гданьске, Каунасе, Киеве, Копенгагене, Одессе, Праге и Риге — все они не имели юридического признания. Даже Украинская Народная Республика (УНР) и ненадолго появившееся на ее месте марионеточное Украинское государство отказались признавать БНР.

Исходя из исторических событий 1918 года, можно констатировать, что каких-либо оснований говорить о том, что БНР стала первым независимым государством белорусов, нет. Конечно, данное образование повлияло на дальнейшую судьбу белорусских земель, так как действия местной национальной элиты подтолкнули советское руководство к идее создания БССР. Однако в реальности БНР существовала по большей части на бумаге, а действия ее «отцов-основателей» прямо говорили о том, что свое будущее они связывали с Германией.

Прямым доказательством этому является телеграмма кайзеру Вильгельму II, направленная 25 апреля Радой и Народным секретариатом. В ней «со словами глубочайшей благодарности за освобождение Белоруссии немецкими войсками от тяжелого гнета чужого господствовавшего насилия и анархии» говорилось о том, что была декларирована «независимость единой и неделимой Белоруссии», в связи с чем основатели БНР просили «Ваше Императорское Величество о защите ее деятельности для укрепления государственной независимости и неделимости края в союзе с Германской империей».

«Только под защитой Германской империи видит край свою добрую долю в будущем», — говорилось в телеграмме.

После отступления германских войск на запад, с ними бежали практически все представители руководящих органов БНР. С тех пор в иммиграции сложилась целая прослойка тех, кто стал считать 25 марта главным праздником в жизни белорусов. Более того, Рада БНР действует и сегодня, а ее главой является проживающая в Канаде Ивонка Сурвилла, имеющие тесные связи с нынешней беглой белорусской оппозицией.

Впервые в современной истории 25 марта было «отпраздновано» в Минске в виде перфоманса студента Театрально-художественного института Алеся Пушкина, известного своим не совсем адекватным поведением. Сегодня этот персонаж находится в белорусской колонии за надругательство над государственными символами и разжигание вражды.

Свое название «День воли» получил в 1990 году, когда газета «Свобода» с таким заголовком призвала минчан на «праздничную» демонстрацию. В 1993 году 75-летие БНР в Белоруссии отпраздновали официально, но с приходом к власти Александра Лукашенко все эти мероприятия сошли на нет и в конченом счете стали одним из символов оппозиционной деятельности, скатившейся к русофобским выступлениям и антиправительственным акциям под лозунгами «Беларусь в Европу».

После событий 2020 года, когда в Белоруссии провалились попытка государственного переворота, в республике и вовсе перестали собираться на «День воли», а «празднование» полностью перекочевало в страны ЕС, США, Канаду и пр. Однако, как показывают события нынешнего года, и здесь интереса к данному дню становится все меньше. И причины этого не только в потере лидерами беглой оппозиции поддержки среди белорусов, но и действиях официального Минска.

Известно, что за несколько дней до «Дня воли» в Следственном комитете (СК) Белоруссии заявили, что активно работают по уголовному делу в отношении участников и организаторов антибелорусских зарубежных акций, проведенных еще 26 января. Тогда на фоне проходивших в республике президентских выборов «змагары» организовали по всему миру различные мероприятия, которые, правда, собрали крайне небольшое число участников — около 600. Из них уже на следующий день белорусскими правоохранителями были идентифицированы 365 человек, в том числе 203 в Варшаве, 39 — Нью-Йорке, 29 — Вильнюсе и т. д. В конце марта, по данным СК, были установлены личности почти 400 человек и в отношении них начат уголовный процесс, в том числе были проведены обыски и «установлено имущество и недвижимость, на которые налагается арест для последующего обеспечения возмещения причиненного государству ущерба».

Кроме того, в СК заявили, что знают о планах по проведению очередных зарубежных «сходок», приуроченных к «Дню воли» 25 марта. В этой связи в ведомстве предупредили всех желающих принять в них участие, что «правоохранителями будут проанализированы данные о потенциальных и фактических участниках данных мероприятий, с целью идентификации их личностей и дальнейшего привлечения к уголовной ответственности, в том числе с использованием механизма специального производства». При этом действиям каждого из них следователи пообещали дать «принципиальную правовую оценку».

Несмотря жесткое предупреждение белорусских властей, лидеры «змагаров» решили проигнорировать интересы и безопасность своих последователей и призвали их выйти 25 марта на улицы. Как заявила Светлана Тихановская, «это прекрасная возможность собраться вместе и почувствовать себя частью большой семьи», а потому необходимо «прийти на мероприятия в ваших городах», «вывешивать флаги и рассказывать о Белоруссии в социальных сетях». При этом она назвала этот день «праздником нашей независимости и нашего сопротивления диктатуре», имея в виду, что на 25 марта была запланирована инаугурация Лукашенко. Однако призыв Тихановской большинством белорусов, находящихся за пределами родины, был проигнорирован.

Самым большим мероприятием, приуроченным ко «Дню воли», стал марш в Варшаве, прошедший 23 марта, в ходе которого несколько десятков человек пронесли по центру польской столицы бело-красно-белый флаг. Через два дня сторонники Тихановской по всему миру отчитались о своих акциях, большинство из которых выглядели крайне жалко и нелепо. Например, в Белостоке около десятка «змагаров» провели акцию солидарности с белорусскими «политзаключенными», а в Кишиневе возложили к памятнику Франциску Скорине напротив посольства Белоруссии бело-красно-белые цветы, после чего пошли «отмечать» в кафе. В Бельгии провели викторину «Что ты знаешь о деятелях БНР?» и написали письма «политзаключенным», которые родились в марте. При этом большинство таких акций были малочисленными и их участники старались не показывать своих лиц.

Самым помпезным мероприятием 25 марта можно считать мероприятия в Вильнюсе, где была Тихановская со своим окружением. Здесь около 100 человек прошлись по улицам города и приняли участие в церемонии поднятия бело-красно-белого флага возле здания Сейма Литвы. Позже Тихановская выступила в литовском парламенте, где заявила о том, что главная цель белорусов — «вырваться из-под российской оккупации, из-под тирании Лукашенко и вернуть Белоруссию в европейскую семью народов». При этом она решила подыграть местным русофобам, отметив, что «наш общий враг находится в Москве — это реваншистский режим Владимира Путина, который пытается восстановить империю и поработить наши народы». Одновременно она «поддержала» простых белорусов тем, что призвала Вильнюс продолжать «изолировать режим Лукашенко, сохранять санкции против „Беларуськалия“ и других компаний». Таким образом, Тихановская еще раз продемонстрировала свою антибелорусскую сущность, доказав, что она далека от реальности и ее политическая карьера держится только на деньгах стран Запада.

Примечательно, что особого эффекта «День воли» не вызвал и среди западных партнеров и кураторов «змагаров». В представительстве ЕС в Белоруссии традиционно заявили, что Евросоюз «солидарен с белорусским народом и продолжит поддерживать всех, кто неустанно трудится ради справедливости, свободы и демократии в своей стране». Дополнительно свое заявление сделала глава Европарламента Роберта Метсола, по словам которой «борьба за свободную и демократическую Белоруссию жива и остается сильной». Каких-либо иных значимых заявлений со стороны западных политиков, если не считать отдельные высказывания из стран Прибалтики и Польши, так и не последовало, что прекрасно характеризует нынешнее отношение Запада к «белорусскому вопросу».

Таким образом, прошедший 25 марта «День воли» оказался, пожалуй, самым грустным для белорусской оппозиции за все последние десятилетия. Никакого особого интереса к нему ни в Белоруссии, ни за ее пределами «змагарам» привлечь так и не удалось. Те, кто все же решил присоединиться к «празднованию», теперь рискуют своей свободой в случае возвращение на родину, так как в Минске рано или поздно идентифицируют всех, кто участвует в подобных акциях. К сожалению, многие последователи Тихановской за последние пять лет так и не поняли, что их время безвозвратно прошло, а беглая оппозиция в массе своей обречена на вечное изгнание, а в перспективе — и полное забвение.