Мосул не подарят Трампу: причины неудач иракско-американской коалиции

Операция по освобождению иракского Мосула от террористической группировки ДАИШ («Исламское госудапрство», ИГ*, ИГИЛ*, запрещена в России) стартовала 17 октября. С этого времени командование ВС Ирака, а также его американские друзья и учителя надеялись взять город в течение нескольких недель. Временем триумфа называлось начало ноября, затем его середина. Когда же стало понятно, что дела в боях даже на подступах к твердыне ДАИШ обстоят из рук вон плохо, пришлось согласиться на конец года. Однако сейчас даже самые оптимистичные и совершенно оторванные от реальности комментаторы, главным среди которых предстает глава Пентагона Эштон Картер (!), говорят о конце операции лишь к инаугурации Дональда Трампа — 20 января 2017 года.

Что же произошло под Мосулом столь неожиданного, что спутало все карты наступающих? На самом деле все просто, и от того еще более ужасно для Багдада и Вашингтона. Совершенно нереалистичный план, разработанный иракскими военными под руководством американского генерал-лейтенанта Стивена Таунсенда, неверно определившего численность, боевые возможности и вооружение боевиков, оказался невыполнимым. Теперь иракской армии, шиитской милиции, курдским отрядам «пешмерга», а также туркоманскому суннитскому ополчению и контингентам западного спецназа приходится действовать, что называется, «по ситуации».

Последняя складывается следующим образом. Окружение Мосула, о котором уже давно не преминули отчитаться, на деле а) непрочное и б) не является окружением в строгом смысле этого слова, так как боевики регулярно передвигаются к Мосулу и от него по неконтролируемой пересеченной местности. Особенно это актуально для западных подступов к городу, где линия фронта — наименее прочная. Именно там шиитскому ополчению и иракской армии, фактически, так и не удалось взять городок Тель-Афар, откуда штурмующие недавно были выбиты контратакой джихадистов, и обратно пока не вернулись.

Иракские армейские части с юга пытаются перерезать дорогу, соединяющую Тель-Афар с Мосулом, однако, как и на других направлениях, их продвижение идет медленно. И дело здесь не только в грамотных действиях боевиков, обороняющих город, но и в их ячейках за его пределами. То и дело мелкие отряды ИГ* отмечаются активностью в тылу наступающих войск. Причем, если на западном направлении они в этот тыл достаточно легко, как было сказано выше, проникают, то на других действует законспирированное, но достаточно многочисленное джихадистское подполье. Последнее, кстати, имеется даже в Багдаде (где его численность оценивается примерно в 500 человек) и, по некоторым данным, даже в Басре на юге страны. Именно бандподполье ИГ* — стабильный «автор» громких и кровавых терактов.

За северное направление мосульской операции «отвечает», казалось бы, неплохо подготовленные в сравнении с иракской армией военизированные формирования курдской «пешмерга». Однако здесь, возможно, как нигде, проявляются противоречия между участниками коалиции. Курды не намерены терять своих бойцов за иракский Мосул и идею единого Ирака, от которой правительство последнего по-прежнему не намерено отказываться. Интересно, что «пешмерга» могла бы отрезать Тель-Афар от Мосула ударом с севера, однако и в этом направлении активности пока не проявляет. Несмотря на, казалось бы, высокую степень контроля правительства Масуда Барзани в Иракском Курдистане со стороны США, даже американцам пока не удается убедить своих союзников в Эрбиле быть более сговорчивыми с правительством в Багдаде. Возможно потому, что многие курдские группировки под Мосулом Барзани и его Демократической партии Курдистана не подчиняются, а представляют иные, группы, в основном левого толка.

На данный момент на севере коалицией заняты лишь некоторые села и небольшие города на подступах к Мосулу, и о начале штурма непосредственных районов города, речи, как и на западе, идти не может.

Очень тяжелым выглядит положение иракской армии на южном направлении. Там две механизированные дивизии также не дошли до города, сражаясь с боевиками на берегу реки Тигр. На данный момент иракские военные захватили поселок Азба, однако он находится от городских кварталов Мосула на расстоянии нескольких километров. Положение не выправляют действия авиации стран НАТО, а также подразделений американского и французского спецназа.

Единственное направление, на котором уже начались бои в городских кварталах — это восточное. Однако атаки сил коалиции плохо подготовлены, сопровождаются страшными потерями, а джихадисты, укрепившись в городских кварталах и имея возможность перебрасывать в нужные места мобильные резервы, чувствуют себя исключительно вольготно. Это неудивительно — ведь Мосул планировалось брать одновременным ударом со всех направлений, но нигде, кроме восточной части города, штурмовые группы даже не достигли городских кварталов.

Тем временем, вместо того, чтобы закрепиться на достигнутых позициях и ждать выхода на нужные рубежи партнёров по штурму, иракские соединения на востоке Мосула увязли в городских боях. Армии удалось выбить ИГ* из развалин, когда-то являвшихся Мосульским университетом, но за это пришлось заплатить сотнями жизней. Именно здесь гибнет и большинство мирных жителей, попадающих под удары авиации НАТО. Дело в том, что мобильные группы боевиков зачастую уходят от ударов запрошенной иракскими военными авиации до того, как она оказывается на месте. А мирные жители остаются…

К слову определение «мирный житель» в современном Мосуле уже давно — весьма условно. Изначально американское командование рассчитывало на «пятую колонну», которая могла бы поднять восстание в городе в ходе его штурма, облегчив, таким образом, задачу атакующим частям коалиции. Однако боевики и здесь оказались квалифицированнее и решительнее, чем о них думали. Они смогли выявить даже потенциальных коллаборационистов и оперативно их ликвидировать.

Сейчас население Мосула практически в полном составе за ДАИШ. Кстати, именно этим объясняется просчет американских военных советников, определивших численность защитников города в 3−5 тысяч человек. Сейчас их, согласно информации курдской разведки — не менее 30 тысяч против 150−160 тысяч штурмующих. И основная часть боевиков — это жители города или окрестных сел, по сути, племенное суннитское ополчение, мобилизованное «халифатом». Многие из этих «воинов ислама» даже не входят в состав ИГ*, однако их мотивируют недавние расправы шиитского иракского ополчения над суннитским населением в занятых городах и селениях.

Это не только военные преступления сами по себе, но и грубейшая политическая ошибка, которая в последующем оттолкнет от иракского правительства не одну сотню тысяч суннитов. Теперь последние полагают, что терять им нечего, и готовы до конца защищать Мосул. Впрочем, иногда боевики все же «сдаются». Большей частью для того, чтобы подпустить штурмовые группы поближе, навести их на мины или растяжки или просто расстрелять в упор. Солдаты и шиитские ополченцы, правда, тоже адаптировались к подобным методам, и обычно не берут пленных.

Контроль над шиитским ополчением «Хашд аль-Шааби» — еще одна проблема коалиции при согласовании целей ее участников. С одной стороны, подготовленное иранскими инструкторами во главе с командиром сил специального назначения «Кодс» (в составе Корпуса стражей Исламской революции Ирана) генерал-майором Касемом Сулеймани, это ополчение по своим боевым качествам превосходит иракскую армию. Именно формирования иракских шиитов под командованием Сулеймани разгромили джихадистов под Тикритом и вырвали из их рук военную инициативу. С другой — в последнее время известны факты резни со стороны «Хашд аль-Шааби» мирного суннитского населения, что приводит к указанным выше последствиям.

Несмотря на спорный характер «миролюбия» того или иного суннитского клана, это работает против имиджа коалиции, что заставило американцев настоять на оставление значительных контингентов шиитской милиции в тылу. Несомненно, это тоже негативно сказывается на боевых возможностях штурмующих. Лучше вооруженная и оснащенная иракская армия по-прежнему воюет намного хуже.

К слову, с вооружением и снаряжением у боевиков ДАИШ тоже — полный порядок. Когда они захватили Мосул в 2014-м, бегство иракской армии было столь стремительным, что она бросила склады, предназначенные для оснащения двух механизированных дивизий и заполненные всем необходимым буквально до отказа.

Все вышеназванное не дает оснований для каких-то оптимистических прогнозов. Вполне очевидно, что к концу января Мосул не возьмут. Более вменяемые аналитики предсказывают падение города к весне, но это тоже может оказаться неоправданным оптимизмом — такими темпами, как сейчас, огромный, когда-то двухмиллионный, мегаполис штурмовать придется еще очень долго.

Косвенным показателем признания неудач коалиции можно назвать отчаянные попытки засекретить данные о потерях в рядах правительственных войск. До начала декабря что-то о них еще можно было узнать: коалиция «на земле» недосчитывалась около 5 тысяч бойцов убитыми и ранеными, 40 танков и 350 единиц различной автомобильной техники (боевики потеряли 2,5 тыс. человек, 15 танков, 25 броневиков и 60 пикапов с крупнокалиберными пулеметами). Сейчас же журналистов стараются не подпускать к «линии фронта» ближе, чем на 2 километра, и каких-то свежих данных о раненых и убитых практически нет. Однако, по претендующим на объективность сведениям, правительственные силы ежедневно теряют не менее 100 человек…

Вне сомнения, превосходство союзников над ИГ* в Мосуле сейчас таково, что рано или поздно, со страшными потерями, разрушениями города и гибелью мирного населения, они все-таки способны достигнуть своей задачи. Впрочем, актуальна ли она будет, спустя несколько месяцев, когда Трамп уже станет президентом, а военно-политическая обстановка, хотя бы за счет действий сирийской армии и российских ВКС в районе Дейр- эз-Зора и Ракки окажется совершенно иной?

На данный момент, в сравнении со взятием сирийцами и их российскими и иранскими союзниками Алеппо, штурм Мосула выглядит кромешной неудачей. И не факт, что США готовы в этой ситуации идти до конца, не используя иные рычаги влияния на ситуацию в регионе. Один раз они уже выпустили группу боевиков из-под Мосула, что позволило тем захватить Пальмиру. Поэтому альтернативной коалиции — Дамаск, Москва и Тегеран, ведущей борьбу с «Исламским государством» на сирийском фронте, расслабляться впредь не стоит.

Антон Евстратов, специально для EADaily

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ