Справедливая критика или банальный шантаж: о реакции Равиля Гайнутдина

В новейшей истории государственно-конфессиональных отношений в РФ Совет муфтиев России (СМР) занимает особое место. За годы своей деятельности эта организация зарекомендовала себя в качестве, пожалуй, наиболее ненадежного и неблагодарного партнера для государства. Недавняя пресс-конференция председателя СМР Равиля Гайнутдина только подтвердила такую характеристику.

Следует отметить, что в тот же день, когда Гайнутдин проводил свою пресс-конференцию в Московской Соборной мечети, проходило заседание Межрелигиозного совета России — совещательного органа под председательством патриарха Московского и всея Руси Кирилла, объединяющего глав крупнейших религиозных организаций страны. В Межрелигиозный совет России входит и СМР, а учитывая, что из-за загруженного графика главы РПЦ он не может регулярно участвовать в заседаниях, присутствие глав других религиозных организаций на таких собраниях является крайне желательным. Очевидно, что Гайнутдин мог лично посетить заседание МСР, а пресс-конференцию провести в другой день. Однако он не стал этого делать. Вместо себя на заседание МСР он послал одного из первых заместителей (их у него три, причем все три почему-то имеют приставку «первый») Дамира Мухетдинова. Первый заместитель Мухетдинов, выступая перед главой РПЦ, обрушился с критикой и нападками на Русскую православную церковь.

Не знаю, зачем этот человек желает походить на одиозного Нафигуллу Аширова (сопредседатель СМР, известными своими антисемитскими заявлениями и предложениями создавать мусульманские кварталы). Все хорошо помнят, что во время работы Мухетдинова в Нижнем Новгороде в 2005 году были разорваны отношения между Духовным управлением мусульман Нижегородской области и Нижегородской епархией РПЦ. Причиной послужили грубые заявления в адрес церкви. После чего РПЦ заморозила общение с муфтиятом вплоть до 2013 года, пока глава Соборной мечети Нижнего Новгорода Умар Идрисов не принес искренние извинения и не указал, что конфликт произошел по вине Мухетдинова.

Видимо, в этот раз Гайнутдин специально из всех своих первых заместителей послал именно того, у кого есть опыт конфликтов с РПЦ. И, как видим, спустя 12 лет после разрыва отношений с Нижегородской епархией РПЦ, Мухетдинов продолжил свою линию, только уже на более высоком уровне.

Впрочем, есть еще одна деталь, объясняющая нежелание Гайнутдина участвовать в заседании Межрелигиозного совета России: на нем ДУМ Татарстана официально приняли в число равноправных членов МСР, причем это решение поддержал патриарх. ДУМ Татарстана сегодня контролирует 26% от общего числа мусульманских приходов в России, это гораздо больше, чем у СМР (около 16% приходов). А потому татарстанский муфтият, несмотря на свой сугубо региональный статус, обладает большим весом, чем муфтият Гайнутдина. Вероятно, это сильно уязвляет самолюбие Гайнутдина, который желает себя показать в роли «муфтия всея Руси».

Выступая перед журналистами на пресс-конференции в полупустом зале, Гайнутдин вначале упрекнул их в том, что они не освещают поездки членов его организации с гуманитарной миссией на Ближний Восток. Конкретно речь шла о поездке муфтия Москвы (в юрисдикции СМР) Ильдара Аляутдинова в Ливан, который привез матрасы, лекарства и продукты питания сирийским беженцам, находящимся в этой стране. Однако, сокрушался Гайнутдин, «данная гуманитарная акция — помощь беженцам-бездомным Сирии — у нас в России прошла под полным умолчанием, без какой-либо информации и при полном игнорировании».

На это можно ответить только то, что, во-первых, в течение 2011−2017 годов разные российские муфтии и прочие мусульманские религиозные деятели посещали с гуманитарной миссией Ближний Восток, в том числе не боялись ездить в саму Сирию, а не только в соседний Ливан. Поэтому то, что поездка Аляутдинова не освещалась в федеральных СМИ, не является какой-то специальной установкой. Просто муфтий Москвы от СМР далеко не первый из мусульманских деятелей, кто совершает такой визит. Во-вторых, непонятным осталось, почему Аляутдинов поехал только в Ливан, а не заехал в саму Сирию, хотя там регулярно бывали и муфтий Татарстана Камиль Самигуллин, и муфтий Москвы и Чувашии Альбир Крганов, и муфтий Чечни Салах Межиев и многие другие. Может быть потому, что функционеров СМР не зовет в Сирию верховный муфтий этой страны Ахмад Бадреддин Хассун, испытывая к этой организации какую-то настороженность? Этот вопрос остается без ответа.

Затем Гайнутдин перешел к тому, ради чего он собрал пресс-конференцию. Он набросился с критикой на Управление внутренней политики АП РФ, обвинив чиновников в «непрофессионализме», «недобром умысле» и чуть ли не в сознательной исламофобии. Должен отметить, что это старый прием Гайнутдина: сразу навесить ярлык исламофоба на любого, кто ведет себя не так, как хочется главе СМР. Однако все же странно слышать упреки в адрес АП РФ от того, кто все последние годы был щедро обласкан вниманием со стороны государства.

Гайнутдин обвинил, не называя конкретных имен, Кремль в том, что он не дает развивать исламское телевидение в России: «Стараниями чиновников Управления внутренней политики Администрации Президента РФ закрыли единственную, выходившую в эфир один раз в неделю 13-минутную ТВ-программу „Мусульмане“ на канале „Россия-1“. Это для более чем 25-миллионной российской части Уммы! И, невзирая на многочисленные письма, жалобы, требования граждан, нет никаких подвижек в восстановлении. Нет предела возмущению многомиллионной аудитории!».

Если разобраться по существу, то эксперты уже указали Гайнутдину на подмену понятий. У передачи «Мусульмане» был весьма специфический формат: постоянно шел надоедливый пиар СМР с демонстрированием поездок журналистов по татарским деревням. Последнее и так показывает телеканал «ТНВ-Планета» из Казани, да и насколько все это интересно, например, мусульманам Северного Кавказа? Поэтому неясно, о каких массовых возмущениях говорит Гайнутдин.

Затем Гайнутдин упрекнул чиновников АП РФ в том, что проект создания мусульманского телеканала «Аль-РТВ», который стал реализовываться с 2012 года, закрылся именно из-за них, а его руководитель Рустам Арифджанов перенес инсульт (ладно хоть не сказал, что и в этом виноват АП РФ). Отмечу, что сам Арифджанов объяснил завершение функционирования мусульманского телеканала отсутствием финансовых средств со ссылкой на знаменитое высказывание главы правительства России Дмитрия Медведева: «Денег нет, но вы держитесь!». Не нашлось сильного спонсора, готового содержать этот телеканал, о чем честно сказал Арифджанов. Причем тут же привел в пример православный телеканал «Спас», финансируемый олигархом Константином Малофеевым. Но вот из мусульманских олигархов финансировать «Аль-РТВ» никто не пожелал. Разве виноват в этом Кремль?

Тем не менее, Гайнутдин продолжил обвинять чиновников Кремля — в том, что будто бы они специально лишают его возможности выступать в роли главного мусульманина даже в масштабах Москвы. Речь идет о появлении в конце 2016 года Духовного собрания мусульман России во главе с муфтием Альбиром Кргановым. С 1994 года он возглавлял ДУМ Чувашии, затем в 2010 году верховный муфтий России Талгат Таджутдин назначил Крганова еще попутно муфтием Москвы. Крганов постепенно укрепил свои позиции в российской столице. К нему потянулись московские татары, которые не могли простить Гайнутдину то, что он в 2011 году не помешал разрушению исторического здания Московской соборной мечети, построенного татарским купцом Салихом Ерзиным в 1904 году. В отличие от Гайнутдина, Крганов не шантажировал чиновников истерикой, капризами, громкими заявлениями и обвинениями, а всегда старался найти с ними общий язык. Несмотря на размолвку с Талгатом Таджутдином в 2013 году, Крганов сохранил свои позиции: он остался одновременно муфтием Чувашии и Москвы, все больше укрепляя свои связи с чиновниками, показывая себя в роли надежного партнера в государственно-конфессиональных отношениях, набирая политический вес в исламской умме России.

Если раньше правительство Москвы видело только Гайнутдина в качестве единственного лидера мусульман столицы, то теперь становится очевидным, что Крганов — более конструктивный мусульманский деятель. Для силовиков также ясно, что в окружении Крганова нет радикальных элементов, в отличие от команды Гайнутдина. И дело не только в том, что такие находятся среди прихожан мечетей СМР или что секретарем в этом муфтияте в свое время работал Александр Тихомиров (ставший впоследствии террористом Саидом Бурятским), но и в том, что имамы юрисдикции СМР уезжали на «джихад» в Сирию (речь идет об имаме Воронежа Мухаммаде Хассуне, в 2015 году уехавшем воевать за «халифат» — прим. EADaily). Поэтому, когда Крганов создал в 2016 году Духовное собрание мусульман России, т. е. муфтият федерального уровня, Гайнутдин серьезно забеспокоился.

На пресс-конференции он увидел в этом повторение сценария 2010 года, когда была создана Российская ассоциация исламского согласия (РАИС) во главе с тандемом ставропольского муфтия Мухаммада Рахимова и пермского муфтия Мухамедгали Хузина, которая объединила те региональные общины, не входившие ни в СМР, ни в ЦДУМ, ни в Координационный центр мусульман Северного Кавказа. На пике активной деятельности РАИС в 2011—2013 годах Гайнутдин больше остальных возмущался появлением этого муфтията. Из-за внутренних распрей и заложенного изначально двоевластия РАИС прекратил свое существование, однако то, что сейчас Гайнутдин обвиняет чиновников АП РФ в создании Духовного собрания мусульман России как в повторении эксперимента с РАИС и сознательном расколе мусульманской уммы, как минимум, странно. Вспомним, что сам Равиль Гайнутдин в 1990-е годы ушел в раскол, бросил своего учителя Талгата Таджутдина, и в 1996 году в пику ему создал Совет муфтиев России. Спрашивается, кто здесь раскалывает мусульманскую умму? Если уж так хочется консолидации и объединения всех мусульман России в одну централизованную организацию, почему бы Гайнутдину не вернуться обратно в муфтият своего учителя Талгата Таджутдина?

В 2006 году при поддержке российского правительства был создан Фонд поддержки исламской культуры, науки и образования. По задумке автора идеи его создания — главного советника Департамента по вопросам взаимодействия с религиозными организациями Управления по внутренней политике АП РФ Алексея Гришина — этот некоммерческий благотворительный фонд должен был финансировать деятельность мусульманских религиозных организаций, чтобы они не брали деньги у зарубежных исламских фондов. Для 1990-х годов это была огромная проблема, когда российские муфтияты в поисках денег охотно прибегали к финансовой помощи со стороны арабских и турецких спонсоров. Естественно, последние финансировали многие муфтияты не бескорыстно, а преследуя свои идеологические цели: оплачивали издание религиозной литературы, устанавливали в открывшихся медресе свои учебные программы, вербовали среди духовенства проводников радикальных форм ислама.

Вторая чеченская война (1999−2001) подтвердила обоснованность претензий к деятельности арабских и турецких фондов и «благотворительных» организаций, в которых и силовики, и эксперты видели инструмент «мягкой силы» Саудовской Аравии и Турции. К середине 2000-х годов все эти исламистские НКО были выдавлены из России. Однако проблема финансирования мусульманских религиозных организаций в России осталась. И дабы не искушать их брать деньги с Ближнего Востока, соответственно, не подпадать под зарубежное влияние, было принято решение финансировать их через специально созданный Фонд поддержки исламской культуры, науки и образования (по разным оценкам, Фонд аккумулировал до 0,5 млрд рублей в год, распределяя их среди мусульманских общин России). Надо сказать, что появление Фонда приветствовалось всеми мусульманами России. Совет муфтиев России, как и другие муфтияты, получал финансовую поддержку (и продолжает получать). Необходимость открыто клянчить деньги у арабских монархий Аравийского полуострова и Турции отпала.

Незадолго до того, как в 2011 году Алексей Гришин оставил госслужбу (сейчас он возглавляет информационно-аналитический центр «Религия и общество» в Москве), Гайнутдин его выбрал в качестве мишени для нападок. Хотя до этого хорошо с ним ладил и сотрудничал. Московский шейх принялся публично поносить Гришина, также обвиняя в непрофессионализме и исламофобии.

С того времени в Управлении по внутренней политики АП РФ сменились начальники, поменялись и главы Департамента по вопросам взаимодействия с религиозными организациями. В 2016 году в Кремль на должность первого заместителя руководителя АП РФ приходит Сергей Кириенко, начальником Управления по внутренней политике теперь становится Андрей Ярин. И Гайнутдин стремится тут же обрушить шквал критики на предыдущую команду чиновников Кремля. Удары следуют в адрес предшественника Кириенко на этом посту Вячеслава Володина (председатель Госдумы России — прим. EADaily ) и действующего заместителя начальника Управления по внутренней политике Михаила Белоусова, курирующего религиозную сферу, в том числе и отношения с мусульманскими организациями.

Возникает ощущение, что Гайнутдин хочет поступить с Белоусовым так же, как в свое время с Гришиным. Прямо какое-то дежавю. Ведь все последние 5 лет Гайнутдин был обласкан властями. Ему помогли достроить Соборную мечеть в Москве. Более того, сам президент России Владимир Путин удостоил вниманием главу СМР, придя на открытие. Финансирование проектов СМР по линии Фонда поддержки исламской культуры, науки и образования было колоссальным: не каждый муфтият проводит такое количество помпезных конференций и форумов, причем Гайнутдин и один из его первых заместителей Дамир Мухетдинов проводили их даже в Великобритании. И на все эти «тусовки» выдавалось много грантов. Но Гайнутдину этого мало, и он платит благодетелям черной неблагодарностью.

Чем продиктовано поведение Равиля Гайнутдина? Несправедливым к нему отношением? Или банальным шантажом по принципу «не хотите выполнять мои капризы — мало не покажется»? Дабы не выглядеть одиноко в своей критике чиновников АП РФ, которые, повторимся, щедро поддерживали его все эти годы через Фонд поддержки исламской культуры, науки и образования, он призвал выступить в знак солидарности с собой трех региональных муфтиев, входящих в СМР (Мукаддаса Бибарсова из Саратова, Исляма Дашкина из Пензы и Мухаммада Байбикова из Ульяновска). У которых, в отличие от самого Гайнутдина, могут в дальнейшем возникнуть проблемы с федеральными властями.

Подытожим все сказанное и сделаем вывод. Чиновникам, которые курируют внутреннюю политику в России, в особенности тем, кто отвечает за взаимодействие государства с религиозными объединениями, следует помнить: не ждите, что Равиль Гайнутдин станет вас благодарить за внимание и помощь. Стоит ли тогда постоянно потакать во всем Совету муфтиев России? Ведь в России, в том числе и в Москве, есть более надежные и договороспособные мусульманские лидеры и организации. Не проще ли работать с ними, а не с теми, кто бросает камень в спину, как только меняется политическая ситуация?

Раис Сулейманов, религиовед, эксперт Института национальной стратегии