Brussels — Immigration — Russia: антиглобалистские маркеры Европы

Глобализм в политике — «соглашение между различными странами о создании системы правления, которая регулирует международные политические и экономические отношения, распределяя полномочия между центральной властью и государствами-членами» («Всемирный федералистский манифест», Руководство по политической глобализации. 2007 год).

Еще несколько лет назад казалось, что альтернативы современному политическому глобализму уже нет. Во всяком случае — в Европе. Евросоюз со столицей в Брюсселе объединил в составе цельного государственного образования всю Западную, а после трех волн расширения в XXI веке — и всю Центральную Европу. А потом тотальная централизация, стандартизация и унификация этого нового государства (которые заложены в самой идее Евросоюза) дала старт процессу лишения национальных государств Европы того, что называется суверенитетом.

Ну, и кто же теперь маргиналы?

Это вызвало естественное противодействие в «традиционных» государствах, но последние четверть века «евроинтеграторы» делали все, чтобы оттеснить противников глобализма в маргинальную область политического процесса. Для лидеров Евросоюза антиглобалисты стали «антисистемщиками», «радикалами», «неофашистами», «евроскептиками», «популистами» и так далее. Короче — «нерукопожатными»: достаточно вспомнить Австрию 1999 года, когда противники Евросоюза («Австрийская партия Свободы») взяла 27% на парламентских выборах и стала партнером в правящей коалиции с «Народной партией». Тогда Австрия моментально стала изгоем благопристойной «еврооптимистичеой» Европы — 14 стран ЕС резко сократили сотрудничество с Австрией. А Израиль (в Европе это порой больше, чем Европа!!!) тогда вообще отозвал своего посла из Вены.

Но «антисистемщики» тоже не лыком шиты. После достаточно неожиданной победы Дональда Трампа на президентских выборах в США (а он шел именно под антиглобалистскими лозунгами), они в 2017 году значительно укрепили свои позиции в Европе, а в конце года даже вошли в правительство Австрии. Пусть в качестве «младшего партнера», но с вполне «взрослыми игрушками» — в бундесрегирунге они получили пост вице-канцлера, МИД, МВД и Министерство обороны.

В Германии даже похлеще будет. Евроскептики из «Альтернативы для Германии» после выборов 2017 года в правительство не вошли, зато стали крупнейшей оппозиционной партией в Бундестаге. Согласно парламентским обычаям им отходит председательство в Бюджетном Комитете. А что такое этот Комитет? «Без одобрения Бундестага Германии федеральное правительство не получит ни цента от государственной казны. Сколько денег тратит федеральное правительство и на что — обсуждается Бюджетным комитетом Бундестага в процедуре годового бюджета».*

(* 31 января 2018 года председателем бюджетного Комитета Бундестага стал «альтернативщик» Питер Борингер).

Но «знаковыми» для европейского антиглобализма стали мартовские выборы в Италии. Из 10 партий, причастных к победе на выборах (восемь в составе коалиций, две самостоятельно), три партии сами себя определяют, как евроскептические и антиглобалистские: «Движение 5 звезд», M5S (предвыборный лозунг «Участвовать, выбирать, изменять»), «Лига Севера» (лозунг «Сначала итальянцы») и «Братья Италии» («Голосование, которое объединяет Италию»). На троих они набрали 54,38% голосов в парламентскую Палату Депутатов. В сумме это дает антиглобалистам 386 мест в палате, которая, собственно и утверждает правительство.

Кроме того, «Лига» стала лидером «правоцентристской коалиции», что теоретически (но только теоретически) означает еще 104 голоса правокоалиционной партии «Вперед, Италия».

А что же «еврооптимисты»? А их, похоже настиг эффект бумеранга. Две партии, которые можно назвать «беззаветно евроинтеграционными» в общей сложности получили 3,15% голосов: «+ Europa» (лозунг «Больше Европы, Италии это нужно») — 2,55%, «Insieme» («Вместе», лозунг «Вместе лучше) — 0,60%. В парламенте они представлены не будут.

И это основной итог прошедших парламентских выборов в Италии: европейские антиглобалисты умеют побеждать! А откровенные евроинтеграторы откатились на маргинальное поле. Во всяком случае, в стране, которая дала Европе первый глобалистский проект в ее истории — Римскую Империю.

Важно не победить, важно удержать победу.

А вот с этим у итальянских антиглобалистов могут быть проблемы. Лидеры итальянских евроскептиков прекрасно понимают теорию: «Я думаю, что категории „правые“, „левые“ изжили себя. Выборы в США, Франции и многих других странах показали, что речь идет не о противостоянии правых и левых, а о битве между глобалистами и сторонниками суверенитета» (Маттео Сальвини, федеральный секретарь «Лиги Севера»).

Но теория суха, а в премьерское кресло хотят многие. Как только стали известны результаты выборов, сразу двое — Маттео Сильвани и лидер M5S Луиджи Ди Майо — практически одновременно заявили, что президент Италии Серхио Матарелла должен поручить формирование Кабинета Министров именно ему. Поскольку первый привел к победе свою коалицию, а второй — свою партию. Поэтому противостояние антиглобалистов в Италии — это не просто «возможно», это почти «наверняка». Так что сценарий, в котором антиглобалисты упустят победу по причине конфликта лидерских амбиций, совсем не исключен.

Я не собираюсь фантазировать на тему возможных коалиций нового состава парламента. Это бессмысленно, поскольку по 67-й статье Конституции Италии депутата не «давит» императивный мандат, а, значит, варианты депутатских композиций бесконечны.

Но именно в контексте «глобализма — антиглобализма» есть один момент. В огромном информационном массиве в связи с итальянскими выборами проскочило очень интересное интервью корреспондента газеты Corriere della Sera Вивианы Мазза с Стивеном Бэнноном, разработчиком идеологии предвыборной кампании президента Трампа и одним из создателей националистического популистского движения в США.

Сейчас Бэннон работает над созданием «своего рода популистского Интернационала, а в Италию он приехал, «чтобы «наблюдать» и «учиться» на итальянских выборах, прежде чем отправиться в Цюрих, где он выступит во вторник с докладом «Глобальные последствия популистского восстания» на открытом заседании с Роджером Кеппелем, директором швейцарского правого журнала Die Weltwoche. Так вот, в разгар голосования Стив был уверен, что различия между «Лигой Севера» и M5S скорее географические, коалиция между ними будет достигнута и коалиция эта «будет фантастической, она прорвет Брюссель, доставив ему огромный страх». А потом добавил «…если этого не произойдет, это не значит, что это не может произойти в будущем».

А «будущее» — это не только Венгрия, Черногория, Латвия или Люксембург (выборы в 2018 году). Это еще и выборы 2019 года в Бельгии, чья столица является и неформальной столицей Евросоюза. Успех евроскептиков там будет означать сильнейший удар по основной идее Евросоюза в целом. И над достижением такого успеха явно работают. Даже в коротком интервью для Corriere Бэннон упомянул о «популистском Интернационале», о «поиске кредиторов», о создании «информационной сети для распространения идей экономического национализма». И даже выразил сомнение в деятельности католической церкви: «Я не верю, что Церковь сделала достаточно, чтобы остановить глобальное преследование христиан. Папа непогрешим в учении, но не в политике».

Маркер «B — I — R».

Полагаю, что одним из самых важных итогов итальянских выборов является определение тех болевых точек Европы, при воздействии на которые антиглобалисты могут не только играть, но и ВЫИГРЫВАТЬ. Я бы назвал этот комплекс «маркер B-I-R», (Brussels — Immigration — Russia). Этот «маркер» куда более актуален, чем болевые точки «внутреннего пользования» (налоги, зарплаты, безработица). В этих вопросах все участники любой избирательной гонки едины — «все будет для блага избирателя. Избиратель голосуй за меня».

B — Brussels, или вопрос о двадцати миллиардах.

Причем надо сразу заметить, что ни Сальвини, ни Ди Майо не выступают против Евросоюза, как такового. Сальвини уже отказался от идеи референдума по выходу из зоны евро, а лидер M5S во время визита в США заявлял, что «Евросоюз — это естественный дом для Италии». Но антиглобалисты считают, что, во-первых, «несправедливые договоры ЕС плохо влияют на итальянские предприятия и отрасли» и, во-вторых, слишком велики взносы Италии в бюджет Евросоюза: «ключевая договорная карта… составляет 20 миллиардов евро, которые мы предоставляем ЕС каждый год».

Но следует заметить, что на самом деле безвозвратные взносы Италии в европейскую казну составляют всего около 4,5 миллиардов евро в год, и это 0,28% ВВП Италии. Для трети экономики Евросоюза это не критическая потеря, зато цифра очень красивая для предвыборной агитации. Следовательно, вопрос не в деньгах, а в желании итальянцев трансформировать бюрократическую Брюссельскую централизованную империю в «общий рынок» суверенных государств.

I — Immigration, или Масератская атака.

По итальянскому законодательству, за две недели до дня выборов запрещается публикация опросов общественного мнения. Последний опрос, проведенный Termometro Politico, аналитическим агентством политических коммуникаций, имел мало общего с результататми. «В жизни» еврооптимистическая и правящая Демократическая Партия получила на 2,58% меньше голосов, чем прогнозировал «Термометр». Правые евроскептики же, наоборот — «Лига Севера» на 2,57%, а M5S на 6,36% больше, чем по прогнозу.

Для опроса на самом кануне выборов такие ошибки как-то слишком велики, но не стоит обвинять «Термометр» в предвзятости или непрофессионализме. В канун выборов Италия пережила инцидент, который пресса окрестила «Масератской атакой». 31 января в Масерате, в двух чемоданах было обнаружено расчлененное тело 18-летней римлянки Памелы Мастропиетро. За ее убийство был задержан 29-летний нигерийский мигрант Иннокент Осегхале, который за три года пребывания в Италии так и не смог «интегрироваться» в итальянское общество. Короче — приторговывал наркотиками. Потом были арестованы еще три африканца.

3 февраля 28-летний Лука Траини, житель Масераты, поставил в память Памелы свечу с изображением Муссолини, ранил из пистолета шестерых нигерийских мигрантов, бросил «коктейль Молотова» в офис правящей Демократической Партии и сдался полиции. Мотивом он заявил месть. Началось серьезное следствие, которое выяснило, что Памела была совсем не ангелом, а наркоманкой, но ТАКОЙ участи она явно не заслуживала. Повторная эксгумация показала, что она погибла не от банального передоза, а была оглушена, расчленена (возможно будучи еще живой), тщательно обескровлена (промыта хлоркой, возможно для того, что бы скрыть изнасилование) и часть тела, очевидно, была использованы нигерийцами в мистических целях. Алессандра Верни, мать погибшей Памелы, поблагодарила «мальчика, который сейчас находится в тюрьме по обвинению в убийстве» и сказала, что ей «все равно, была ли свеча с изображением Муссолини».

Результаты второго вскрытия стали известны после 16 февраля, а общественное мнение явно стало на сторону Памелы, ее матери и Луки Траини. И уже 20 февраля Sunday Express предположил, что инцидент «похоже, станет решающим фактором, поскольку страна голосует за следующее правительство». И, похоже, оказался прав: либералы из Демпартии понесли потери, а голоса, их и колеблющихся, перетекли к «Лиге» и «Звездам», которые никогда не скрывали своего отвращения к афро-азиатским мигрантам. «Мне надоело видеть иммигрантов в отелях и итальянцев, которые спят в машинах» (Маттео Сальвини).

Мигранты являются головной болью евростроителей во всех избирательных кампаниях последних лет. И менять свой образ поведения они явно не собираются. Поэтому в противостоянии «глобалисты — антиглобалисты» время явно работает на стороне вторых: ведь каждый «мигрантский инцидент» приносит им голоса.

R — Russia, или потери недопустимы.

Здесь проще всего. Глобалисты-евроинтеграторы — это и создатели, и рьяные исполнители антироссийских санкций. Бизнес-рационалисты из «Лиги Севера» и M5S близки России и идеологически, и утилитарно. Идеологически — в отношении Евросоюза, который рассматривают как вторжение в суверенитет своей страны. Это прямо согласуется с позицией России в вопросе национального суверенитета в международной политике.

Но куда важнее то, что Италия болезненно переносит экономические потери от санкций. Похоже что время, когда европейские бизнес-круги считали, вслед за немцами, что «мы признаем примат политики. Если политики вводят экономические санкции, бизнес будет соблюдать их режим» уходит в историю. Бизнесу надоело, что например, «Италия с момента введения санкций в отношении России потеряла от 3,6 до € 4 миллиардов евро» — это Серхио Дивина, сенатор от «Лиги Севера», сказал в далеком 2016 году.

Стоит ли удивляться, что Маттео Сальвини, считающий, что «ЕС ввел экономические реформы, которые откатили страну на 30 лет назад» щеголяет в футболке с портретом Путина и в зале Европейского парламента во время сессии в Страсбурге, и на Красной площади в Москве?

Маркер «B — I — R» будет доминировать во всех европейских политических кампаниях обозримого будущего. Но это, кстати, касается не только Европы, но и самой России, чьи внешне-политические и милитарно-производственные успехи могут быть очень быстро снивелированы потребительским спадом или социальной стагнацией. И тогда вопрос, «что делать с Россией?» встанет, в первую очередь, перед ней самой.

Андрей Ганжа (Киев), специально для EADaily