В Петербурге неожиданно воздвигли памятник латышским стрелкам

Во дворе дома 15 по улице Латышских Стрелков 14 ноября торжественно открыли памятник, собственно, им же, латышским стрелкам, сообщает press.lv. Он получился совсем не похожим на мощную рижскую скульптуру: скромная гранитная стела, внизу небольшая табличка — «Памятник установлен за счет средств ПАО «ГИТ».

ПАО «ГИТ» — холдинг из десятка компаний (строительной, рекламной, клининговой), но основную выручку ему приносит управление домами. Компания прославилась предложением вложить в городскую коммунальную отрасль квадриллион рублей (1 000 000 000 000 000), дабы выиграть конкурс. Основным владельцем ПАО «ГИТ» является Грант Агасьян. Ему принадлежат 40% долей в холдинге. В этом году «Деловой Петербург» оценил состояние Агасьяна в 1,8 млрд рублей.

С установки стелы латышским стрелкам компания начала свою программу «Городская Энциклопедия». Чтобы обозначить ее социальную значимость, «ГИТ» даже провел опрос силами «НИИ проблем строительства и ЖКХ» (это НИИ было учреждено в 2012 году с участием совладельцев и топ-менеджеров компаний из холдинга «ГИТ»). «Сможете ли Вы пояснить, в честь кого или какого события названа улица?» — спрашивали горожан. Подавляющее большинство (95% опрошенных) затруднились ответить. В итоге фирма решила вызвать в памяти жителей истоки городской топонимики. «Памятник будет напоминать нынешним и будущим поколениям о подвигах и боевых заслугах латышских стрелков, которые принимали активное участие в первой и второй мировых войнах. Создание такого памятника сейчас, во времена, когда под влиянием политических сил переписывается история, а братские народы пытаются сделать врагами, когда забывается общее героическое прошлое, особенно важно», — официально заявила компания.

Портал fontanka.ru попробовал уточнить, о каких именно подвигах идет речь, в том числе «совершенных во время второй мировой» — но безуспешно. «Я не компетентен давать историческую справку», — сказал генеральный директор «ГИТ» Егор Клопенко. «Это первая проба. Дальше мы будем использовать мемориальные доски, чтобы чуть подробнее описывать историю», — добавил он. «Если те или иные личности недостойны того, чтобы им вешали мемориальную доску, наверное, они недостойны и того, чтобы их именем называли улицы в Санкт-Петербурге. Давайте тогда переименовывать улицы! Мы не против такого диалога. Этим должны заниматься историки», — считает Клопенко.

Впрочем, как оказалось, компания забыла предупредить о своих помыслах Смольный. По закону элементы благоустройства даже на частных территориях должны согласовываться с городом. Правда, ПАО «ГИТ» предприняло такую попытку. «К нам поступало письмо с предложением установить монумент. Но мы пояснили, что такие согласования не в нашей компетенции, необходимо направить заявку в комитет по градостроительству и архитектуре (КГА)», — рассказали в администрации Невского района. Однако в КГА ответили, что не рассматривали и не согласовывали проект установки памятника.

«Он оформлен не как памятник, а как элемент благоустройства дворовой территории», — отвечает на это Егор Клопенко. Впрочем, уточнить, что это за процедура оформления, он все же не смог. Юридически скульптуры и обелиски действительно являются объектами внешнего благоустройства — и именно это обязывает согласовывать их с КГА. Впрочем, как пишет «Фонтанка», это не мешает жителям домов, окружающих памятник, относиться к творчеству фирмы индифферентно. Несколько собственников квартир домов на улице Латышских Стрелков рассказали нам, что их не опрашивали, стоит ли устанавливать стелу стрелкам, но и не выразили возмущения этим фактом. «Для чего сейчас увековечивать их память, непонятно. Но, с другой стороны, пусть будет, от истории открещиваться не надо», — отметил один из опрошенных «Фонтанкой».

Даже если получить «добро» от Смольного компании не удастся, демонтировать памятник латышским стрелкам все равно некому. По городскому закону об административных правонарушениях, Государственная административно-техническая инспекция (ГАТИ) может выписать компании штраф в размере от 15 до 100 тысяч рублей. «По факту установки памятника без ордера начаты процессуальные действия. Мы выясняем компанию, производившую работы», — сообщили в ГАТИ. Однако потребовать демонтировать монумент ГАТИ не может — нет полномочий. Снести его самостоятельно — тоже. Год назад Смольный обещал разработать механизм демонтажа незаконных памятников, но дело так и не сдвинулось с мертвой точки.

Напомним, что 1 августа (19 июля по старому стилю) 1915 года российское командование подписало приказ № 322 (848−3287) о создании восьми латышских стрелковых батальонов. К концу 1916 года общее количество солдат в данных подразделениях достигло 39 тысяч: из них создали отдельную Латышскую стрелковую дивизию. Именно этот год оказался для латышей в шинелях судьбоносным: начиная с марта, они вновь участвовали в тяжелейших боях под Ригой. Наиболее серьезные сражения этого периода имели место в июле под Кекавой и в сентябре на так называемом «Острове смерти» у левого берега Даугавы. В конце 1916-го, начале 1917 года новые бои с участием латышских стрелков имели место у Тирельских болот между Бабитским озером и Олайне, и у знаменитой «Пулеметной горки».

Революцию латышские стрелки, будучи, в основном, выходцами из социальных низов, приняли с восторгом — более того, активно ее приближали. Осенью 1917-го года начштаба Северного фронта генерал Сергей Лукирский докладывал верховному главнокомандующему Николаю Духонину: «Что касается латышских стрелков, то именно они развратили всю армию и теперь ведут ее за собой». Действительно, среди документов, принятых в ходе Всероссийского съезда Советов, значился и такой: «Мы, делегаты латышских стрелков, вместе с другими делегатами… все, как один, голосовали за первые декреты Советской власти, за Ленина…»

В дни Октябрьской революции латышские стрелки сорвали отправку с Северного фронта в Петроград войск, оставшихся верными правительству. К тому времени они обзавелись собственным руководящим органом, под названием Исполнительный комитет латышских стрелков (Исколастрел). Именно это учреждение распорядилось 19 ноября об отправке одного из латышских полков, бойцы которого отличались «образцовой дисциплиной и пролетарской сознательностью», в столицу для усиления революционного гарнизона. Там латыши участвовали, в частности, в разгоне Учредительного собрания в начале 1918 года, положившего начало диктатуре коммунистов. В те дни глава латышских большевиков Петерис Стучка писал: «Латышские полки первыми и почти поголовно перешли в Красную социалистическую армию, самоотверженно и храбро исполняя свой революционный долг пролетарской армии, как на внутреннем, так и на внешних фронтах РСФСР».

Дальше у латышских стрелков была охрана первых лиц молодой Советской республики, участие в войсковых операциях и карательных акциях, беспредельная храбрость и бесчеловечная жестокость. Латышские части активно использовались в операциях против Каледина, восставших белочехов, Деникина и Врангеля. Однако, стрелки «отличились» не только и не столько в сражениях с белыми, сколько участвуя в терроре, развязанном против тех, кого власть полагала враждебным элементом: на Дону, в Ростове, в Белоруссии, Москве, Ярославле, Муроме, Рыбинске, Калуге, Саратове, Нижнем Новгороде, на Тамбовщине, в Кронштадте… Латышей с удовольствием брали в органы ЧК; там иные из них сделали себе кровавую карьеру. Впрочем, справедливости ради надо указать, что свой латышский батальон был и в составе войск Колчака.

Дальнейшая судьба стрелков складывалась по-разному. Иные остались в СССР: из таких многие погибли в расстрельных застенках в сталинские времена. Значительная часть стрелков вернулась на родину — или в конце 1918 года (они успели принять участие в боях за недолго просуществовавшую первую версию Советской Латвии), или уже в 20-х. Там их часто тоже встречали отнюдь не хлебом-солью, а судами и тюрьмами, как пособников вражеского государства. И лишь немногие дожили до 50-х, когда в СССР вокруг латышских стрелков начали создавать героическую легенду, воздвигая музеи и памятники, щедро вешая на грудь награды.