Глава союза журналистов Латвии: Распад СССР был предопределен

Ровно 25 лет прошло с момента распада СССР; в то же время дискуссии о причинах, приведших к такому исходу, а также о том, можно ли было его избежать, продолжаются до сих пор. В этом году вышел четвёртый том книги «Черновики будущего», посвящённый периоду развития советской Латвии 1956−1991 годов. Портал RuВaltic.Ru побеседовал с одним из авторов книги — главой Союза журналистов Латвии Юрисом Пайдерсом.

В ходе беседы Пайдерс выразил мнение, что советская система была экономически несостоятельной и могла эффективно работать лишь в условиях войны, а в мирных условиях она не выдерживала конкуренции. «Серьёзная и самодостаточная промышленность была в Латвии и до вхождения в состав СССР. Поэтому все разговоры о том, что СССР сделал Латвию промышленно развитой, а до него здесь промышленности вообще не было, полный абсурд. Такое было в среднеазиатских республиках, но не здесь. На момент вхождения в СССР Латвия уже являлась промышленно развитой, и создание здесь новых крупных предприятий было вполне логичным. Да, конечно, уровень ВВП Латвии после начала работы этих заводов вырос. Однако не стоит забывать, что они работали на единую экономическую систему СССР и на нужды военно-промышленного комплекса, преимущественно на привозном сырье. И с распадом СССР и прекращением финансирования ВПК в том огромном объёме, который был, эти гиганты оказались не нужны и, естественно, прекратили своё существование. В свою очередь, местная промышленность сохранилась и оказалась способна развить экспортный потенциал. Например, пищевая промышленность и деревообработка. Так что, если рассматривать ситуацию с такого ракурса, то Латвия ничего особого не приобрела, но и не потеряла», — считает Пайдерс.

По его словам, он не считает, что Латвию как-то особо «подкармливали», ведь здесь не надо было с нуля создавать промышленность, как в среднеазиатских республиках. Тем не менее, он признал: «По уровню ВВП на душу населения прибалтийские республики являлись наиболее развитыми частями СССР, как и Москва, Ленинград, Белоруссия, а также промышленная часть Украины. В то же время, в зависимости от установок, сейчас можно получить как результат, что Латвия была дотируемой республикой, так и наоборот. Ведь оценивать экономическую систему, которая была в СССР, используя рыночные механизмы, — то же самое, что сравнивать тёплое с мягким. Поэтому думаю, что развитие Латвии преимущественно происходило с опорой на местные ресурсы. Однако мои умозаключения исходят из предпосылки, что в расчёты не включается ВПК. Так как неизвестно, какова была доля ВПК в экономике СССР. Данная цифра до сих пор скрыта — бывший премьер-министр Валентин Павлов называл 35%, а по некоторым оценкам она составляла от 40% до 70% в разные исторические периоды. В этом смысле нахождение любой республики в составе СССР было невыгодным, в том числе и России, потому что поддерживание такого огромного ВПК отнимало ресурсы, необходимые для развития любых других отраслей», — сказал Юрис Пайдерс.

В своей книге он пишет, что решение об отказе от строительства Даугавпилсской ГЭС и рижского метро было принято в 1980-х задолго до начала требований по выходу Латвии из СССР. Невольно напрашивается вывод, что эти протесты были организованы специально, дабы дать повод ЦК КПСС отказаться от данных строек. «Да, я считаю, что протесты были одним из способов влияния на местные элиты, чтобы они не протестовали из-за сворачивания этих проектов. Латвию ведь как раз тогда называли „полигон перестройки“, там обкатывались технологии управления страной в новом режиме. Система СССР была замкнутой, и чтобы высвободить ресурсы для производства товаров широкого потребления, центральное правительство решило сократить инвестиции в объекты, отдачи от которых можно было ожидать лишь в долгосрочной перспективе. Что касается союзных объектов, то тут очень просто — спустили приказ и всё. Тогда как в республиках так поступить было нельзя. Ведь поток инвестиций в них давал власть элитам республик, которые не хотели терять поступления. Поэтому и были организованы данные протесты, чтобы с их помощью отказаться от затратных проектов. Также, если мы посмотрим хронологически, то увидим, что сначала было решение ЦК, а потом — протесты. Думаю, что, когда российские архивы будут открыты, мы узнаем больше деталей, а пока мои выводы основываются на некоторых документах, которые сумел предать гласности Егор Гайдар», — предположил Пайдерс.

Тем не менее, в книге он указывает, что распад СССР для этой территории по экономическим последствиям оказался сопоставим с войной. «Действительно, если брать в расчёт только критерий изменений ВВП, то последствия распада СССР выглядят как последствия третьей мировой войны, только без боевых действий мирового масштаба. Это хорошо видно на примере изменения уровня ВВП Латвии, России, а также Финляндии и Таджикистана. В Финляндии, несмотря на то что количество раненых и изувеченных в период Второй мировой войны измеряется тысячами, влияние этого фактора на экономический рост было относительно меньшим, чем влияние развала СССР. В свою очередь, Таджикистан является наиболее печальным примером: достигнутый в годы СССР уровень жизни в этой стране остаётся недостижимым по сей день. Однако давайте сравним Советский Союз с домом, при взгляде на который видно, что он разваливается и рано или поздно развалится окончательно», — сказал публицист.

По мнению Пайдерса, распад СССР был исторически предопределен и «латать» его оказалось бесполезно. «Можно, конечно, пытаться латать фундамент и возводить какие-то подпорки, но есть и другой выход — снести и на его месте построить новый. Развалить такой дом — это катастрофа? Да, для живущих в нём людей это катастрофа. Но ведь дом развалится в любом случае, поэтому я думаю, что распад СССР был единственным выходом в той сложившейся ситуации для реформирования несостоявшейся экономической системы. Конечно, можно было пойти и по китайскому пути отказа от догм сначала в одном сегменте экономики, потом в другом и постепенно завершить процесс трансформации. У СССР была возможность пойти по этому пути, когда в 1965 году при Косыгине была начата реформа планирования и управления народным хозяйством СССР. Но она очень быстро оказалась свёрнута, потому что затрагивала идеологические устои, поступиться которыми советское руководство не захотело», — заключил публицист.

Напомним, что недавно пресса Латвии опубликовала новость об исследованиях ректора Видземской высшей школы Гатиса Круминьша. Круминьш, по его словам, обнаружил папку, в которой указаны платежи, перечислявшиеся Латвийской ССР в общую советскую кассу. Как он сказал, разница между отданными и полученными средствами составила 15,9 млрд советских рублей — не в пользу Латвии. Ранее интервью с Гатисом Круминьшем опубликовало и издание Latvijas Avīze («Латвийская газета»). В его ходе он заявил, что Москва проводила в Латвии жесткую колониальную политику. «О периоде советской оккупации по-прежнему ходит много мифов. Результаты моего исследования показывают, что режим СССР проводил в отношении нас настоящую политику колониализма: территория и ее жители безжалостно эксплуатировались, а тех, кто не подчинялся, сурово наказывали. Утверждения, что в послевоенные годы сюда шло много инвестиций — это полная чушь, мои исследования доказывают полностью обратное», — утверждает ректор. «Я рад, что ректор Видземской высшей школы Гатис Круминьш провел исследование о финансовых отношениях оккупированной Латвии с советской Москвой. Одной из причин того, что Россия не хочет признавать оккупацию Латвии и стран Балтии является то, что нашу страну разграбили под руководством СССР», — подхватил евродепутат от Латвии Артис Пабрикс.

Еще ранее, в апреле 2016 года представитель действующей в стране уже много лет «Комиссии по подсчету ущерба от оккупации» Рута Паздере заявила прессе, что она с коллегами насчитала сумму в 185 миллиардов евро. Эта цифра прозвучала в ходе презентации книг «Латвийская промышленность до и после восстановления независимости», «Колониальная политика советской империи и колонизация Латвии в 1940—1990 гг.» и «Ущерб, причиненный Советским Союзом Прибалтике». Позже Пайдере, впрочем, разъяснила, что цифра в 185 миллиардов евро касается только экономики, а ущерб был нанесен также демографии и окружающей среде Латвии. Паздере уточнила, что в общем потери можно оценить в 300 миллиардов, но и эта цифра лишь приблизительная.

Глава комиссии Эдмунд Станкевич дал в местной печати интервью, в котором заявил, что совершенно никаких достижений у республики с 1940 по 1991 год нет — одни только сплошные убытки. Это, по его мнению, относится даже к построенным в советское время предприятиям, дорогам, мостам, ГЭС, научным институтам, жилым домам. «Эксперты считают, что эти дома не были качественные, там полно ржавчины и других технических проблем. И потом они такие некрасивые, что не вписываются в наш ландшафт. Эти дома — скорее наша проблема, чем решение. СССР ведь строил все эти типовые проекты под ту рабочую силу, которая приезжала в Латвию для работы на заводах», — жалуется начальник комиссии. Звучат мнения и о том, что из-за СССР сейчас в Латвии нет нормального бизнеса. Станкевичу был задан вопрос о том, верит ли он лично в то, что Россия когда-нибудь заплатит Латвии хотя бы часть насчитанных его подчиненными денег. «Прямо сегодня — нет. Политическая ситуация сегодня сложная. Но в перспективе я в это верю», — ответил Эдмунд Станкевич.