«90% болгар настроены пророссийски»

Соучредитель и официальный представитель штаба Воинского союза имени Васила Левского и Болгарского Народного Ополчения «Шипка» Николай Иванов рассказал EADaily, чему учатся у болгар активисты из Западной Европы и кто периодически оскверняет памятник «Алеше».

В прошлом боец девятой бригады болгарского спецназа Николай Иванов, по его словам, оставил армию после того, как стало понятно, что страну «захватывает НАТО». А спустя какое-то время из вооруженных сил Болгарии, которая вступила в НАТО, начали массово увольнять офицеров — кого-то за то, что, в отличие от представителей политической элиты, не смогли в одночасье переориентироваться на Запад, кого-то просто чтобы ослабить национальные вооруженные силы (как рассказал собеседник EADaily, до вступления в НАТО в 2004-ом году их численность составляла 200 тыс. человек, а сейчас — порядка 16 тыс.). Активного же молодого человека позвали в политику, где он довольно быстро добился определенных высот в составе одной из ведущих политических сил, как Болгарии, так и соседней Македонии — Внутренней Македонско-Одринской Революционной Организации. Но итоги кризиса 2013-го года принесли ему разочарование в политике как таковой, после чего и появилась идея создать общественную организацию отставных военных:

«Мы тогда почувствовали, что пришло время поднять народ. Поводом стало повышение тарифов на электроэнергию. Мы вывели людей, и они вышли, нам хотелось добиться изменения в конституции, чтобы ввести прямую демократию, — рассказывает собеседник EADaily. — Но лидеры оппозиционных партий тогда побоялись взять ответственность за будущее страны, а руководство государства пошло на хитрость — оно по-тихому ушло в отставку, заявив, что, кто хочет решать проблемы — пусть решает. После чего две недели в стране происходило что-то невообразимое, народ просто «гулял» по улицам городов, власти никакой не было. А после назначили парламентские выборы, через медиа стали промывать людям мозги, мол, теперь вы можете решить судьбу страны сами, и в итоге те, кого, по сути, выгнали, вернулись на свои места. Мы же с товарищами поняли, что борьбу нужно вести на другом фронте. Политики сейчас, даже якобы самые патриотичные, на изменения не решатся. И у нас получилось. Началось все с пяти человек, а сейчас в наших рядах — пятьдесят тысяч по всей стране. Конечно, нас пытались «прикормить» и разрушить изнутри, что нереально, поскольку все строится на общей идее, а сама структура (мы делимся на пятерки, десятки, сотни) позволяет отсекать «засланных казачков» еще на начальных этапах. Организацию мы юридически зарегистрировали в 2014-ом году. Было непросто, поскольку государство находится в составе НАТО, но мы набрали силу и вес — теперь к нам относятся с уважением и в армии, и в правоохранительных структурах, конечно, громко не говорят об этом, но всегда дают понять. Центральный штаб мы разместили в Варне, поскольку столица развращает.

Организовывая движение, вы ставили те же цели, что и в те времена, когда занимались политикой?

Мы поняли, что это действенный инструмент для того, чтобы давить на власть, продавливать нужные решения. Делаем заявления, проводим акции. Нам достаточно многое удается, хотя, конечно, далеко не все. Но самое главное, что пошли изменения в самом болгарском обществе, люди перестали бояться открыто обсуждать острые, волнующие их вопросы. Мы с самого начала стали ездить по поселкам, интересоваться тем, что волнует людей, проводить беседы с ними. Многим помогали, доводя проблемы до уровня власти, если же не могли помочь, то объясняли почему. И это понравилось народу, который привык, что с ним не разговаривают. Они поняли, что появилась организация, к участникам которой можно обратиться за реальной помощью. Мы стали охранять массовые акции, и получили уважение со стороны армии и полиции. Исчезло то напряжение, агрессия, которые существовали между силовыми структурами и народом, все видят, что мы дисциплинированная организация и не допустим провокаций. Особый авторитет и в народе, и в силовых структурах у нас появился после того, как мы начали патрулировать болгаро-турецкую границу, защищая ее от проникновения нелегальных мигрантов.

Расскажите об этом поподробнее, как происходят эти патрулирования, приходилось ли вам сталкиваться с силовым противодействием со стороны нежданных гостей?

Наши отряды по 400 человек постоянно курсируют вдоль турецко-болгарской границы. С экипировкой у нас не блестяще, но кое-что дарят люди, симпатизирующие нам. Есть и дроны свои, с ними легче работать на гористой местности. По сути, мы в этом вопросе взяли на себя функции государства, и пограничники нам нередко сами звонят и сообщают, мол, ребята, там-то группа движется. Потому, что у них есть приказ, исходя из политики Евросоюза, не трогать мигрантов. А мы их встречаем. Работает эффект неожиданности, движется группа в сто-двести человек, но на встречу им выходит отряд пусть даже из двадцати бойцов, но в бронежилетах, балаклавах, с нашивками на форме. Как правило, они без разговоров ложатся на землю. Но были попытки и оказать сопротивление. Вот для этого и нужны бронежилеты, и тренировки. Как правило, у членов всех таких мигрантских групп есть с собой ножи, иногда попадается и огнестрел. Оружие мы отбираем, и выдворяем гостей обратно в Турцию. Передавать погранцам их смысла нет — тогда этих людей оформят и оставят в Болгарии, а их содержание ляжет на бюджет страны. О результатах наших действий свидетельствует статистика — с тех пор, как мы занялись этим вопросом, поток мигрантов, пытающихся пробраться в Болгарию, или в Болгарию через Евросоюз упал на 60%. Как правило, на том участке границы, где мы встретили такую группу, прекращаются попытки проникнуть на нашу территорию.

Серьезный результат. Насколько, в целом, для Болгарии актуальна проблема мигрантов?

Это политика Евросоюза, который запустил к себе смерть в виде бомбы, которая тикает. Это слышно, а все продолжают жить, ожидая пока она разорвется. Их пропаганда показывает беженцев — обездоленных женщин и детей. Так вот, я скажу, что последних женщин и детей мы видели в 2014-ом. С тех пор идут спортивные молодые ребята 17 — 35 лет. И когда начинаешь досматривать их, то видишь характерные синяки на теле (от прикладов), следы от порохового нагара и мозоли на пальцах. И они, как правило, едут не из воюющей Сирии, а из Афганистана, Пакистана, Ливии, то есть это точно не беженцы. Что характерно, поселившись в Болгарии, они постоянно занимаются на открытых спортивных площадках, поддерживая форму. В прошлом году был мигрантский бунт в Харманли, так там двести человек практически голыми руками разнесли группу из экипированных полицейских, поэтому властям пришлось по тревоге поднимать армейскую часть. Преступность, безусловно, выросла, причем, в крупных городах появились районы, куда коренные жители опасаются заходить. Заходим мы, чтобы показать кто в доме хозяин. Они успокаиваются, только если видят реальную силу. При этом данные по мигрантам не разглашаются. Мы находим их по своим каналам, но ни на один официальный запрос ответа так и не получили. По нашим данным в Болгарии осели порядка 200 тыс. человек, остальные отправились дальше. Тут ЕС хотел нам свою норму навязать, согласно которой если через страну проходят, допустим, три сотни мигрантов, то сотня должна остаться у нее. Но мы тогда инициировали протест, заявив, что будем просто отправлять эту «сотню» обратно в Турцию.

Кому, на ваш взгляд, выгодна сложившаяся ситуация?

В первую очередь это бизнес. Например, чтобы провести человека в Болгарию, с него возьмут не меньше трех тысяч долларов. При этом Евросоюз заставляет платить пособия этим «беженцам», причём из собственного бюджета, в котором средств на поддержку собственных матерей и детей почему-то не находится. Во-вторых, конечно есть огромный интерес у США, которым глубоко наплевать, кто будет жить в Европе — христиане ли, мусульмане ли. Если тут начнется заварушка, то она спишет большой внешний долг Вашингтона, который в финале опять вмешается в привычной роли миротворца, повторит план Маршалла и выйдет победителем из ситуации. В третьем, есть интерес и у турок, которые давно мечтают вернуться на Балканы, причем, в Македонии они эту политику проводят руками албанцев. У нас же они активно заселяют Тракийский регион, скупают недвижимость, открывают бизнес, получают болгарское гражданство. Если двадцать лет назад в Болгарии насчитывалось 10 — 15 тысяч турок, то теперь более 100 тысяч. Я считаю, что это допущенная нашими властями демографическая диверсия. В случае вооруженного конфликта, убежден, турецкая армия также попытается зайти к нам в качестве «миротворцев».

Вот вы сказали про «демографическую диверсию». А Болгария как-то может ответить на нее?

Официально граждан Болгарии насчитывается 7 млн 200 тысяч человек, однако сейчас в стране проживают 4,4 млн., а остальные на заработках в Европе, люди выживают. Причем, согласно недавнему опросу, большинство не намерено возвращаться домой. Как итог, прекратили существование целые села, где еще в девяностые проживали по пять — десять тысяч человек. Северная Болгария вообще обезлюдела. И это серьезная проблема.

Подобная ситуация как-то связана с политикой Евросоюза?

Напрямую. Они же раздают государствам квоты, кто что должен производить. И Болгария «пролетает» по многим направлениям. Мы всегда были аграрной страной, но с собственным производством, теперь от этого ничего не осталось. Малый и средний бизнес практически уничтожен. Сюда зашли крупные международные корпорации, которые за работу на них платят копейки: хочешь — работай, не хочешь — не работай, но вариантов не много. По сути, с нами поступили как в истории про владельца маленького магазинчика, к которому пришли и сказали — снеси его, потому что рядом тут должны построить гипермаркет, а после того как построят, можешь попытаться заново построить свой. Люди видят такую безысходную ситуацию, и возмущение в них растет. Чтобы понять это, достаточно пожить в Болгарии, не на курорте, а в каком-нибудь городке, послушать, о чем люди в кафешках говорят.

На этом фоне не появилась ли у болгар ностальгия по временам, когда еще не распался СССР?

Она есть. Сила болгар состоит в том, что мы традиционный православный славянский народ. Да, сейчас пытаются подорвать авторитет наших традиций, например, церкви, раздувая в прессе каждый нелицеприятный факт до размеров скандала. Но люди держатся корней. Например, у нас не прошел лоббируемый ЕС закон о трех полах: мужчинах, женщинах и трансгендерах. И гей-парады у нас не проводят. Конечно, времена СССР люди вспоминают с ностальгией. Заходя в фейсбук, я обнаружил, что даже 20 — 25-летние общаясь друг с другом все чаще задают вопросы, почему наши родители жили лучше и благополучнее, чем мы? У нас, кстати, пытались провести декоммунизацию, как на Украине, запретить символы тех лет. А как иначе объяснять людям, почему мы стали хуже жить? Только если стереть у них память. Но ничего не вышло. Я не буду голословным, если скажу, что 90% болгар настроены пророссийски.

Кто же тогда снова осквернил памятник «Алеше»?

В Болгарии есть целая плеяда организаций, живущих на гранты. Их фонд Сороса опекает активно. Вот они постоянно провокации различные устраивают. А в России потом смотрят и начинают говорить, вот, мол, вы, болгары — предатели. А это делается намеренно, для того, чтобы посеять раздор между народами.

Например, та же Хельсинская группа активно в суды на нас подает, постоянно осуществляются информационные вбросы. Что мы, дескать, «болгарский спецназ Путина», который ставит цель разрушить Европу, что к нам на базы приезжают «зеленые человечки», обучают нас, готовят к чему-то. Как нас только не называли — и нацистами, и ксенофобами. Натиск очень сильный. Но, повторюсь, армия и власть симпатизирует нам, а если кто-то и настроен против, то не настолько глуп, чтобы начать открытое преследование, провоцируя шумный конфликт. В конце концов, могу сказать без ложной скромности, благодаря определенным связям какие-то вещи мы узнаем раньше министров.

С приходом к власти Радева была надежда на некоторый разворот Болгарии в сторону России…

Он очень прагматичный человек, и говорит то, что хочет услышать народ. Именно на пророссийской риторике он пришел к власти. Но не нужно обольщаться по его поводу. Не может человек, закончивший военную академию в США, внезапно начать любить русских. Не следует ждать от него и самостоятельной политики. До выборов о нем мало кто знал, он держался в тени, и только в результате скандала в армии, когда с Москвой был заключен договор о ремонте наших немногих оставшихся МиГов, после чего на армию со стороны прозападных политиков посыпались обвинения в сговоре с русскими, он обратил на себя внимание тем, что подал в отставку со словами осуждения этой травли. И народ сказал, вот, мужик! Но он очень дипломатичен, что крайне удивительно, учитывая то, что он человек военный. Симптоматично, что когда Трамп говорил о намерениях сблизится с Москвой, то и Радев поднял эти слова на щит, но когда месяц назад в США началось возвращение к антироссийской политике, то и он аккуратно исключил подобные заявления.

Любопытно, что, несмотря на подобные «развороты», ваш союз все-таки провел ряд публичных акций в поддержку воюющей Новороссии…

Потому что мы изначально понимали природу всего того, что происходит там. И мы, по сути, делаем то же, что и ополченцы на Донбассе, но только не воюя. Некоторые из наших ребят, кстати, ездили в Новороссию, одного даже пытались прессовать власти, но потом все поутихло, опять никто из наших свои командировки туда не афишируют. Кстати, когда собирался Антимайдан в Киеве, некоторые из его лидеров обращались к нам за советами, мы консультировали их, но, правда, они не смогли вовремя собраться, среди них не нашлось лидеров, способных объединить все силы, и время было упущено… Считаю, что проблема России в том, что она начинает заниматься ситуацией только тогда, когда она, собственно, уже свершилась. Американцы же работают методично, на опережение. Сейчас в Европе многие понимают, насколько опасная сложилась ситуация. И тоже обращаются к нам за советами, из Германии, Голландии, Чехии, Польши, приезжают перенимать опыт. Но там большая беда с менталитетом. Например, мы сотрудничаем с ПЕГИДА (преимущественно немецкое движение «Патриотические европейцы против исламизации Запада» — прим. EADaily), но они что могут? Вывести на улицы десятки тысяч своих сторонников с плакатами, поскандировать и разойтись? Мы же не выходим, не скандируем, нам это не нужно, мы решаем конкретные задачи.

Я вижу, что политическая конструкция мира вновь пришла в движение, скоро то устройство мира, к которому мы привыкли, изменится, причем местами изменится кардинально. Где-то, прогнозирую, с большой степенью вероятности прольется кровь. И поворот в сторону России у многих тоже обязательно произойдет.

Беседовал Алексей Топоров