Туманные перспективы «Открытых Балкан»: о саммите Македония — Албания — Сербия

В столице Северной Македонии Скопье 29 июля в рамках регионального экономического форума премьер-министр Албании Эди Рама, президент Сербии Александр Вучич и глава правительства Северной Македонии Зоран Заев подписали соглашение о сотрудничестве в противостоянии природным катаклизмам и два меморандума о намерениях — по свободной торговле и перемещению людей между тремя странами.

Мероприятие прошло в рамках запущенной 20 октября 2019 года на встрече в Нови-Саде этими западнобалканскими странами инициативы «Мини-Шенген».

Инициатива предполагала уровень интеграции между балканскими странами, сравнимый с нынешним европейским, с де-факто уничтоженными границами. Общей предпосылкой стало торможение (и фактическое замораживание) переговоров по вступлению в ЕС этих трех балканских стран. Предполагалось также, что к данному проекту присоединятся и другие государства региона, пока что не оформившие членство в ЕС — Босния и Герцеговина, Косово и Черногория.

Однако эта тройка неприсоединившихся стран и после последнего саммита сохраняет критическое отношение к западнобалканскому «мини-Шенгену». Наиболее последовательную позицию в этом отношении занимает Косово, категорически отказываясь присоединиться к данной инициативе и полагая, что потенциальное двустороннее соглашение с ЕС поможет решить существующие проблемы и без создания «мини-Евросоюза» балканского масштаба.

Представители Боснии и Герцеговины и Черногории участвовали в предыдущей встрече стран «мини-Шенгена», прошедшей в македонском Охриде осенью 2020 года, но опять же отказались присоединиться к альянсу. Премьер-министр Черногории Драгица Секулич тогда же отметила, что достаточный уровень свободы передвижения товаров и услуг существует между балканскими странами уже сегодня на основе двусторонних соглашений. Кроме того, страны Западных Балкан являются частью Центрально-Европейского соглашения о свободной торговле (CEFTA), также гарантирующего высокий уровень свободы экономических коммуникаций между странами.

Нужно заметить, что Балканы вообще и бывшие югославские республики в частности — не самая лучшая площадка для формирования и обкатки систем международной интеграции различного масштаба. Отношения между странами и народами полуострова до сих пор несут на себе груз «отягощенной исторической наследственности» (это касается и недавней их истории), и вряд ли процесс их какого-либо серьезного сближения есть и будет однозначным. Ведь перевод «Мини-Шенгена» в «Открытые Балканы» — это определенный вызов Брюсселю за затягивание вступления в ЕС.

Но ЕС можно понять: в свое время, в значительной степени по соображениям сугубо политической конъюнктуры и «указивке» из-за океана, Брюссель поспешно интегрировал в ряды евросообщества страны бывшего СЭВ и экс-советские республики Прибалтики, что очень скоро отозвалось для него изрядной головной болью в экономической сфере. Поэтому ныне Евросоюз не спешит наступать на те же грабли. Ведь в нашем случае речь идет о самых бедных странах Европы (за исключением Сербии), экономика некоторых из них также изрядно криминализована (это касается прежде всего Албании). То есть Балканы, издавна считавшиеся пороховой бочкой Европы, и сегодня таковой остаются — если не в «горячем» военном смысле, то в «холодном» политическом и экономическом уж точно.

Поэтому, раздумывая над таким вот «мини-Шенгеном» балканского масштаба, невольно задаешься несколькими вопросами. Первый: кому конкретно нужна такая интеграция? Вряд ли альянс бедных экономик серьезно улучшит положение стран-участниц, тем более в ситуации невключения в него других стран региона и практически полного отсутствия координации. Здесь можно выделить двух главных бенефициаров — Сербию и Македонию. Сербия, наиболее мощная страна альянса «Открытые Балканы», конечно, заинтересована в определенном притоке дешевых товаров и услуг из соседних стран, да и сама не прочь продвинуться туда. Ведь Албания, например, для Белграда — это выход к морю, которого она лишилась с распадом Югославии, а позднее и сербско-черногорской федерации. Кроме того, это определенный возврат, пусть и неполный, к статусу регионального лидера, который Сербия и сербы традиционно имели на Западных Балканах.

У Северной Македонии тоже есть определенный интерес. После того как в Скопье разрешили свою международно-правовую дилемму с соседней Грецией по поводу самоназвания государства, а во внутренней политике более-менее разобрались с проблемой албанского меньшинства, признав албанский язык вторым государственным и увеличив представительство албанцев во властных структурах, Македонию начали представлять как некую Швейцарию или Финляндию регионального масштаба. Как площадку для организации и реализации разного рода международных инициатив типа описываемой нами.

Однако серьезным препятствием для интеграции стран служат факторы «надстроечного» плана, в основе своей обусловленные историко-религиозными и этнокультурными различиями, переросшими в конфликты, которые дают знать о себе до сих пор. Так, например, недавно албанский премьер Эди Рама указал в соцсетях на то, что президент Вучич разместил в своем твиттере карту Косова в цветах сербского триколора и с сербским гербом-орлом. А самому Раме попенял уже македонский глава правительства Зоран Заев за то, что глава албанского кабинета снялся на фоне македонских пейзажей, назвав их в подписях «албанскими». Эти демарши, конечно, могут вызвать лишь протокольно-дипломатические последствия в условиях сохраняющейся конфликтогенной атмосферы.

Вполне реально сохраняющаяся возможность вспышек албанского и сербского национализма (кстати, неучастие Косова в союзах типа «Мини-Шенген» — «Открытые Балканы» реально и определено именно тем, что в нем рулит Сербия — традиционный противник Косово) вряд ли будет способствовать укреплению этого регионального альянса. У Македонии свои проблемы. Хотя она подняла и укрепила свою международную статусность, остаются вопросы в отношениях с соседней Болгарией. Нынешняя София обвиняет Скопье в дискриминации болгарского меньшинства.

У этой проблемы есть свои скелеты в шкафу. Ведь македонцы — это те же этнические болгары, земли которых отошли к Сербии, а впоследствии к Югославии в результате Балканских войн начала прошлого столетия. За это время у македонцев сформировалось национальное самосознание, хотя часть населения продолжает считать себя болгарами и апеллирует к Софии. А последняя не прочь усилить свое политическое влияние, и некоторые наиболее радикальные головы даже подумывают о некоем подобии «аншлюса» Македонии. Самое интересное, что в этом, пока еще достаточно латентном, конфликте Софию поддерживает ЕС, а Скопье — Вашингтон.

И вот тут пора задуматься о внешних бенефициарах нынешней западнобалканской интеграции. Албанский эксперт по международным отношениям Акри Чипа, комментируя итоги недавнего саммита в Скопье, отметил, что развитие проекта «Открытые Балканы» вне должных рамок координации с ЕС может способствовать проникновению сюда России и Китая с их собственными геополитическими интересами. Эксперт, однако, почему-то не упомянул о Соединенных Штатах, а ведь именно они сегодня в первую очередь поддерживают такие новые-старые государственные образования в регионе, как Косово, Македония и Черногория. В том числе, по мнению ряда компетентных экспертов, именно Белый дом времен Дональда Трампа стоял за инициативой «Мини-Шенген» — «Открытые Балканы».

Почему так? Дело в том, что в своей стратегии США давно руководствуются принципом, чтобы Европа не становилась слишком «самостоятельной». А чтобы предотвратить возвращение в Европу российского влияния, необходимо сформировать проамериканское лобби среди европейских стран. В прошлом, да и сейчас, в этой роли активно выступали бывшие страны Варшавского договора и Прибалтики. И вот американцы переключились на Западные Балканы. Только тактически эти планы трудноосуществимы по причине тех обстоятельств, которые мы описали, и тихий конфликт в бывшей Югославии с той или иной остротой и заметностью в будущем продолжится.

И еще одно замечание. В создании «Открытых Балкан», как и вообще в политических процессах на Балканах в последние годы, совсем не видно активной российской политики, российского фактора, притом что еще недавно этот регион был в зоне нашего активного влияния и присутствия. Сегодня ситуация диаметрально изменилась, хотя в условиях усиленного западного прессинга восстановление позиций России на Балканах, являющихся ключевым регионом как для Европы, так и для Евразии, жизненно важно.

Валерий Емельянов, ИАЦ «Время и мир», специально для EADaily