Избиратели в Армении не видят убедительной альтернативы Пашиняну — эксперт

О происходящих изменениях в мировой геополитике, ситуации в регионе Закавказья, армяно-азербайджанских отношениях и внутриполитическом раскладе в Армении в интервью EADaily размышляет армянский политический аналитик Давид Петросян.

Процессы в мире указывают на то, что на глобальной геополитической игровой доске происходят тектонические изменения. Речь идёт о сломе международных норм и правил, которые действовали на протяжении многих десятилетий. К чему, в конечном итоге, могут привести непредсказуемость и отсутствие какой-либо логики в нынешней системе международных отношений?

По сути, в мире идёт Третья мировая война. Любая война, это — результат брака в работе политиков той или иной страны, который обычно не может быть односторонним. Центрами этой войны сейчас являются три кризиса: на Украине, Ближневосточный и ещё один — потенциальный — вокруг Тайваня. Эти три центральных кризиса предварялись и сопровождаются рядом более локальных, два из которых затронули и регион Закавказья — Южную Осетию/Абхазию (2008г.) и Арцах (Нагорный Карабах-ред.) — (2020−2023г.г.).

Полагаю, что нынешняя Мировая закончится тем, что: 1. Будут внесены изменения в глобальные мировые структуры и правила игры. К примеру, будет расширен состав постоянных членов Совета безопасности ООН (не обязательно, что новые постоянные члены получат право «вето»), будут внесены коррективы в Бреттон-Вудскую систему. 2. В глобальном мире возрастёт место и влияние условного Востока, т. е., период западного доминирования закончится. Наступит период паритета между Западом и Востоком, причём и тот, и другой будут неоднородны. Они будут не только соперничать, но и сотрудничать.

Договорённости по двум вышеупомянутым пунктам между крупными игроками постепенно стабилизируют систему международных отношений. Этот нелёгкий период будет очень непросто пережить малым странам. Тем не менее, надеюсь, что крупные игроки правильно поймут интересы и значимость малых стран и поддержат их суверенитет, территориальную целостность и безопасность.

Наряду с идеологическим и, быть может, геополитическим разрывом между США и Европой, который просматривается с началом президентства Дональда Трампа, происходит определённое смягчение американо-российских отношений. Насколько эти процессы взаимосвязаны? Имеют ли они долгосрочную перспективу?

Не думаю, что разрыв США и Европы окончательный и бесповоротный. Ведь их союз ещё и цивилизационный. Срок правления администрации президента Трампа ограничен по времени. Уже осенью 2026 года этой администрации предстоит достаточно серьёзное внутриполитическое испытание — перевыборы части членов Конгресса. На мой взгляд, США останутся как в Европе, так и членами НАТО. Другое дело, что часть забот в сфере безопасности Вашингтон переложит на своих партнёров по Альянсу, что, собственно, уже происходит.

Европа по-прежнему останется одним из мировых центров силы, экономики и культуры. Именно Старый Свет по своим цивилизационным параметрам, где исповедуют христианство, несмотря на все нынешние кризисы и сложности, наиболее близка России и странам постсоветского пространства.

Не вижу существенного смягчения российско-американских отношений, я вижу больше разговоры об их смягчении, но, говорить о сколь-либо существенных результатах преждевременно. Пока, насколько я понимаю, есть возможность восстановления более полного объема дипломатических отношений. Но важно другое — между Вашингтоном и Москвой начался диалог, посмотрим, как он будет идти и какими договорённостями завершится.

В последний период, как очевидно, интерес некоторых влиятельных мировых игроков к Закавказью явно снижается. Согласны ли с мнением, что здесь основными акторами становятся региональные игроки — Россия, Турция и Иран?

Регион Закавказья следует рассматривать, прежде всего, как важный коммуникационный узел, связывающий западные и восточные страны через Центральную Азию. В этом контексте крупные игроки заинтересованы в том, чтобы в регионе были мир и стабильность. Если говорить о новой администрации США, то создаётся впечатление, что её внимание сейчас сконцентрировано на других проблемах, которые считаются куда более первоочередными: конфликт на Украине; ситуация на Ближнем Востоке; переговоры с Ираном; переговоры по тарифам с ЕС, Китаем и пр. Поэтому, как мне представляется, политика США в регионе вряд ли изменится, по крайней мере, до конца этого года. Между тем региональные игроки имеют здесь свои цели.

Для Турции Закавказье сегодня не имеет такого значения, как это было несколько лет назад. Азербайджан и Грузия являются военно-политическими союзниками Турции. В настоящее время турецкая дипломатия и элита решают иные задачи, которые представляются куда более важными для Анкары. В частности, мы видим вовлечённость Турции в сирийские дела и резкий рост турецкого влияния в этой стране. На Ближнем/Среднем Востоке для Турции создались новые возможности для расширения своего влияния, т. е., стать одним из «центров силы» во всем этом регионе. В последние годы под руководством Эрдогана Анкара проводит такую политику на стратегическом уровне, которая преследует цель сделать Турцию одним из «центров силы» не только в регионе, но и мире.

Когда турецкие аналитики, дипломаты и политики оценивают позиции Анкары в Закавказье, то, скорее всего, они фиксируют следующее: после поражения Армении в 44-х дневной войне с Азербайджаном в 2020 году и этнической чистки армянского населения в Арцахе в 2023 году позиции Турции в регионе резко усилились, а России — заметно ослабли. Это ключевой момент для оценки турецких политиков, военных, дипломатов и экспертов. Они по-прежнему остаются верны своей стратегии по вытеснению России из Закавказья и сделать его своей зоной влияния. Но поскольку на нынешнем этапе у Анкары другие интересы, то нынешний статус-кво их вполне устраивает. Поэтому Турция не заинтересована в том, чтобы в Закавказье сейчас происходили какие-то резкие перемены или сдвиги и, тем более, новые войны, Она хочет, чтобы новый статус-кво, который сложился в регионе после событий 2020−2023 гг, был зафиксирован в форме правовых актов, составной частью которого и должен стать мирный договор между Азербайджаном и Арменией. Поэтому Анкара приветствует его, так как этот документ в итоге приведёт к дальнейшему ослаблению влияния и присутствия России в регионе.

Если говорить о позиции Ирана, то в Тегеране, несомненно, не заинтересованы в усилении турецких позиций в регионе и, прежде всего, в Азербайджане, с которым Иран имеет протяженную границу. Тегеран рассматривает для себя как серьезную угрозу и израильское присутствие в Азербайджане. В частности, иранские должностные лица, религиозные деятели и пресса перманентно делают заявления о присутствии израильских военных и разведывательных объектов в Азербайджане. «Красной линией» Ирана является территориальная целостность всех стран региона, неприкосновенность границ и их суверенитет. Также Тегеран последовательно выступает против пантюркистских проектов, и в этом вопросе его главным партнёром становится Армения, что подтверждают недавние армяно-иранские военные учения. Иран категорически против экстерриториального статуса так называемого «Зангезурского коридора» и поддерживает неприкосновенность границ Армении, её суверенитет и территориальную целостность.

Нельзя не учитывать и того обстоятельства, что иранская войсковая группировка, дислоцированная вблизи северной границы (т.е. границы с Арменией, западными регионами Азербайджана и Нахичеванской автономией) насчитывает не менее 140 тысяч военнослужащих, из которых 40−45 тысяч представляют элитный КСИР. Эта группировка вооружена тяжёлым вооружением, гиперзвуковыми ракетами, ударными беспилотными летательными аппаратами и пр. При этом она находится в высокой степени боевой готовности и регулярно проводит учения с боевыми стрельбами.

Что касается России, то после исхода армянского населения из Арцаха осенью 2023 года Москва утеряла важный рычаг влияния в регионе. Тем не менее, границы Армении с Ираном и Турцией по-прежнему успешно охраняют российские пограничники. В Гюмри и Ереване размещены подразделения 102-й российской базы. Но в глазах определённой части армян сегодня Россия- союзник Азербайджана и важный экономический и политический партнёр Турции.

В целом, несмотря на то, что Россия сохранила достаточно существенное экономическое влияние в регионе, можно констатировать сокращение её военно-политического влияния.

Относительно армяно-азербайджанского процесса по нормализации складывается впечатление, что у Армении, по существу, нет на руках серьёзных и сильных карт для ведения равноправного диалога с противоположной стороной. Между тем Азербайджан перманентно использует жёсткую риторику, поднимает планку требований и добивается своих целей. Как в подобной ситуации можно ожидать подписания взаимоприемлемого «Договора об установлении мира»?

Ничего удивительного и неожиданного в этом нет. Имея преимущество в силе, Баку оказывает не только военное, но и политико-дипломатическое давление. Также Азербайджан выдвигает всё новые требования. Эта политика будет продолжаться до тех пор, пока военный баланс между странами либо не восстановится, либо ВС Армении усилятся настолько, что воевать Азербайджану с Арменией будет не с руки, так как в подобной ситуации исход этой войны не будет предопределён. На всё это нужно время и деньги. Поэтому у меня пока очень сдержанное отношение к тому, что мирный договор будет скоро подписан, хотя руководство Армении постоянно заявляет о том, что готово его подписать.

Как бы Вы охарактеризовали внутриполитический расклад в Армении за год до очередных парламентских выборов?

Недавно прошедшие муниципальные выборы в Гюмри и Паракаре, на которых «Гражданский договор» потерпел поражение, тем не менее не прояснили ситуацию. Дело в том, что, согласно соцопросам, электоральный рейтинг премьер-министра Пашиняна не превышает 10−12% (у его потенциальных оппонентов он ещё ниже). Но по итогам вышеупомянутых выборов «Гражданский договор», хотя и проиграл, набрал в каждой общине свыше 30%. Это приличный результат в условиях парламентской республики и реальной конкуренции.

И то обстоятельство, что в обеих общинах пропорциональный список «Гражданского договора» набрал более 30% голосов избирателей, говорит о том, что люди по-прежнему не видят солидной альтернативной политической силы с серьёзной программой и харизматическим или убедительным лидером. Если такая сила появится, то думаю, что она никоим образом не должна быть связана с дуэтом второго и третьего президентов — Роберт Кочарян-Серж Саргсян. Если эти фигуры либо аффилированными с ними лица и организации вновь замаячат на выборах, то шансы Пашиняна и его соратников будут высокими, и они смогут создать правящую коалицию с кем-либо из спойлеров. Среди потенциальных спойлеров я бы пока выделил группу партий, которая агитирует за членство Армении в ЕС («Республика», «За республику», «Европейская партия» и др.).

Однако все представленные оценки не могут быть полными и уровень их адекватности недостаточно высок, т.к. они базируются на итогах двух локальных выборов и опросах. Релевантность большинства этих опросов вызывает сомнение. С другой стороны, обращаю внимание на то, что, начиная с осени 2022 года, по итогам общинных выборов, не было ни одного судебного иска, оспаривающего окончательные итоги. Это — позитивный момент, и я надеюсь, что он сохранится и в 2026 году. В то же время следует учесть и то обстоятельство, что до выборов ещё целый год и на политическом поле могут произойти серьёзные изменения.

Тем не менее, за год до выборов, если не произойдет чего-либо экстраординарного, я бы предположил, что во время избирательной кампании власти будут активно и масштабно использовать административный ресурс.